Tuesday 28 July 2009

Столкновение цивилизаций. 1994. (Хантингтон С.)

С. ХАНТИНГТОН

СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ?

МОДЕЛЬ ГРЯДУЩЕГО КОНФЛИКТА

Мировая политика вступает в новую фазу, и интеллектуалы незамедлительно обрушили на нас поток версий относительно ее будущего обличил: конец истории, возврат к традиционному соперничеству между нациями-государствами, упадок наций-государств под напором разнонаправленных тенденций - к трайбализму и глобализму - и др. Каждая из этих версий ухватывает отдельные аспекты нарождающейся реальности. Но при этом утрачивается самый существенный, осевой аспект проблемы.

Я полагаю, что в нарождающемся мире основным источником конфликтов будет уже не идеология и не экономика. Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой. Нация-государство останется главным действующим лицом в международных делах, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям. Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями - это и есть линии будущих фронтов.

Грядущий конфликт между цивилизациями - завершающая фаза эволюции глобальных конфликтов в современном мире. На протяжении полутора веков после Вестфальского мира, оформившего современную международную систему, в западном ареале конфликты разворачивались главным образом между государями - королями, императорами, абсолютными и конституционными монархами, стремившимися расширить свой бюрократический аппарат, увеличить армии, укрепить экономическую мощь, а главное - присоединить новые земли к своим владениям. Этот процесс породил нации-государства, и, начиная с Великой Французской революции, основные линии конфликтов стали пролегать не столько между правителями, сколько между нациями. В 1793 г., говоря словами Р.Р.Палмера, “войны между королями прекратились, и начались войны между народами”.

Данная модель сохранялась в течение всего XIX в. Конец ей положила первая мировая война. А затем, в результате русской революции и ответной реакции на нее, конфликт наций уступил место конфликту идеологий. Сторонами такого конфликта [c.33] были вначале коммунизм, нацизм и либеральная демократия, а затем - коммунизм и либеральная демократия. Во время холодной войны этот конфликт воплотился в борьбу двух сверхдержав, ни одна из которых не была нацией-государством в классическом европейском смысле. Их самоидентификация формулировалась в идеологических категориях.

Конфликты между правителями, нациями-государствами и идеологиями были главным образом конфликтами западной цивилизации. У. Линд назвал их “гражданскими войнами Запада”. Это столь же справедливо в отношении холодной войны, как и в отношении мировых войн, а также войн XVII, XVIII, XIX столетий. С окончанием холодной войны подходит к концу и западная фаза развития международной политики. В центр выдвигается взаимодействие между Западом и незападными цивилизациями. На этом новом этапе народы и правительства незападных цивилизаций уже не выступают как объекты истории - мишень западной колониальной политики, а наряду с Западом начинают сами двигать и творить историю. [c.34]

ПРИРОДА ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Во время холодной войны мир был поделен на “первый”, “второй” и “третий”. Но затем такое деление утратило смысл. Сейчас гораздо уместнее группировать страны, основываясь не на их политических или экономических системах, не по уровню экономического развития, а исходя из культурных и цивилизационных критериев.

Что имеется в виду, когда речь идет о цивилизации? Цивилизация представляет собой некую культурную сущность. Деревни, регионы, этнические группы, народы, религиозные общины - все они обладают своей особой культурой, отражающей различные уровни культурной неоднородности. Деревня в Южной Италии по своей культуре может отличаться от такой же деревни в Северной Италии, но при этом они остаются именно итальянскими селами, их не спутаешь с немецкими. В свою очередь европейские страны имеют общие культурные черты, которые отличают их от китайского или арабского мира.

Тут мы доходим до сути дела. Ибо западный мир, арабский регион и Китай не являются частями более широкой культурной общности. Они представляют собой цивилизации. Мы можем определить цивилизацию как культурную общность наивысшего ранга, как самый широкий уровень культурной идентичности людей. Следующую ступень составляет уже то, что отличает род человеческий от других видов живых существ. Цивилизации определяются наличием общих черт объективного порядка, таких как язык, история, религия, обычаи, институты, - а также субъективной самоидентификацией людей. Есть различные уровни самоидентификации: так житель Рима может характеризовать себя как римлянина, итальянца, католика, христианина, европейца, человека западного мира. Цивилизация - это самый широкий уровень общности, с которой он себя соотносит. Культурная самоидентификация людей может меняться, и в результате меняются состав и границы той или иной цивилизации.

Цивилизация может охватывать большую массу людей - например, Китай, о котором Л. Пай как-то сказал: “Это цивилизация, которая выдает себя за страну”.

Но она может быть и весьма малочисленной - как цивилизация англоязычных жителей островов Карибского бассейна. Цивилизация может включать в себя несколько наций-государств, как в случае с западной, латиноамериканской или арабской цивилизациями, и ибо одно-единственное - как в случае с Японией. Очевидно, что цивилизации могут смешиваться, накладываться одна на другую, включать субцивилизации. Западная цивилизация существует в двух основных вариантах: европейском и североамериканском, а исламская подразделяется на арабскую, турецкую и малайскую. Несмотря на все это, цивилизации представляют собой определенные целостности. Границы между ними редко бывают четкими, но они реальны. Цивилизации динамичны: у них бывает подъем и упадок, они распадаются и сливаются. И, как известно каждому студенту-историку, цивилизации исчезают, их затягивают пески времени.

На Западе принято считать, что нации-государства - главные действующие лица на международной арене. Но они выступают в этой роли лишь несколько столетий. Большая часть человеческой истории - это история цивилизаций. По подсчетам [c.34] А. Тойнби, история человечества знала 21 цивилизацию. Только шесть из них существуют в современном мире. [c.35]

ПОЧЕМУ НЕИЗБЕЖНО СТОЛКНОВЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ?

Идентичность на уровне цивилизации будет становиться все более важной, и облик мира будет в значительной мере формироваться в ходе взаимодействия семи-восьми крупных цивилизаций. К ним относятся западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская и, возможно, африканская цивилизации. Самые значительные конфликты будущего развернутся вдоль линий разлома между цивилизациями. Почему?

Во-первых, различия между цивилизациями не просто реальны. Они - наиболее существенны. Цивилизации несхожи по своей истории, языку, культуре, традициям и, что самое важное, - религии. Люди разных цивилизаций по-разному смотрят на отношения между Богом и человеком, индивидом и группой, гражданином и государством, родителями и детьми, мужем и женой, имеют разные представления о соотносительной значимости прав и обязанностей, свободы и принуждения, равенства и иерархии. Эти различия складывались столетиями. Они не исчезнут в обозримом будущем. Они более фундаментальны, чем различия между политическими идеологиями и политическими режимами. Конечно, различия не обязательно предполагают конфликт, а конфликт не обязательно означает насилие. Однако в течение столетий самые затяжные и кровопролитные конфликты порождались именно различиями между цивилизациями.

Во-вторых, мир становится более тесным. Взаимодействие между народами разных цивилизаций усиливается. Это ведет к росту цивилизационного самосознания, к углублению понимания различий между цивилизациями и общности в рамках цивилизации. Североафриканская иммиграция во Францию вызвала у французов враждебное отношение, и в то же время укрепила доброжелательность к другим иммигрантам - “добропорядочным католикам и европейцам из Польши”. Американцы гораздо болезненнее реагируют на японские капиталовложения, чем на куда более крупные инвестиции из Канады и европейских стран. Вес происходит по сценарию, описанному Д. Хорвицем: “В восточных районах Нигерии человек народности ибо может быть ибо-оуэрри, либо же ибо-онича. Но в Лагосе он будет просто ибо. В Лондоне он будет нигерийцем. А в Нью-Йорке - африканцем”. Взаимодействие между представителями разных цивилизаций укрепляет их цивилизационное самосознание, а это, в свою очередь, обостряет уходящие в глубь истории или, по крайней мере, воспринимаемые таким образом разногласия и враждебность.

В-третьих, процессы экономической модернизации и социальных изменений во всем мире размывают традиционную идентификацию людей с местом жительства, одновременно ослабевает и роль нации-государства как источника идентификации. Образовавшиеся в результате лакуны по большей части заполняются религией, нередко в форме фундаменталистских движений. Подобные движения сложились не только в исламе, но и в западном христианстве, иудаизме, буддизме, индуизме. В большинстве стран и конфессий фундаментализм поддерживают образованные молодые люди, высококвалифицированные специалисты из средних классов, лица свободных профессий, бизнесмены. Как заметил Г. Вайгель, “десекуляризация мира - одно из доминирующих социальных явлений конца XX в.” Возрождение религии, или, говоря словами Ж. Кепеля, “реванш Бога”, создает основу для идентификации и сопричастности с общностью, выходящей за рамки национальных границ - для объединения цивилизаций.

В-четвертых, рост цивилизационного самосознания диктуется раздвоением роли Запада. С одной стороны, Запад находится на вершине своего могущества, а с другой, и возможно как раз поэтому, среди незападных цивилизаций происходит возврат к собственным корням. Все чаще приходится слышать о “возврате в Азию” Японии, о конце влияния идей Неру и “индуизации” Индии, о провале западных идей социализма и национализма и “реисламизации” Ближнего Востока, а в последнее время и споры о вестернизации или же русификации страны Бориса Ельцина. На вершине [c.35] своего могущества Запад сталкивается с незападными странами, у которых достаточно стремления, воли и ресурсов, чтобы придать миру незападный облик.

В прошлом элиты незападных стран обычно состояли из людей, в наибольшей степени связанных с Западом, получивших образование в Оксфорде, Сорбонне или Сандхерсте, и усвоивших западные ценности и стиль жизни. Население же этих стран, как правило, сохраняло неразрывную связь со своей исконной культурой. Но сейчас все переменилось. Во многих незападных странах идет интенсивный процесс девестернизации элит и их возврата к собственным культурным корням. И одновременно с этим западные, главным образом американские обычаи, стиль жизни и культура приобретают популярность среди широких слоев населения.

В-пятых, культурные особенности и различия менее подвержены изменениям, - чем экономические и политические, и вследствие этого их сложнее разрешить либо свести к компромиссу. В бывшем Советском Союзе коммунисты могут стать демократами, богатые превратиться в бедных, а бедняки - в богачей, но русские при всем желании не смогут стать эстонцами, а азербайджанцы - армянами.

В классовых и идеологических конфликтах ключевым был вопрос: “На чьей ты стороне?” И человек мог выбирать - на чьей он стороне, а также менять раз избранные позиции. В конфликте же цивилизаций вопрос ставится иначе: “Кто ты такой?” Речь идет о том, что дано и не подлежит изменениям. И, как мы знаем из опыта Боснии, Кавказа, Судана, дав неподходящий ответ на этот вопрос, можно немедленно получить пулю в лоб. Религия разделяет людей еще более резко, чем этническая принадлежность. Человек может быть полу-французом и полу-арабом, и даже гражданином обеих этих стран. Куда сложнее быть полу-католиком и полу-мусульманином.

И, наконец, усиливается экономический регионализм. Доля внутрирегионального торгового оборота возросла за период с 1980 по 1989 г. с 51 до 59% в Европе, с 33 до 37 % в Юго-Восточной Азии, и с 32 до 36 % - в Северной Америке. Судя по всему, роль региональных экономических связей будет усиливаться. С одной стороны, успех экономического регионализма укрепляет сознание принадлежности к одной цивилизации. А с другой - экономический регионализм может быть успешным, только если он коренится в общности цивилизации. Европейское Сообщество покоится на общих основаниях европейской культуры и западного христианства. Успех НАФТА (североамериканской зоны свободной торговли) зависит от продолжающегося сближения культур Мексики, Канады и Америки. А Япония, напротив, испытывает затруднения с созданием такого же экономического сообщества в Юго-Восточной Азии, т. к. Япония - это единственное в своем роде общество и цивилизация. Какими бы мощными ни были торговые и финансовые связи Японии с остальными странами Юго-Восточной Азии, культурные различия между ними мешают продвижению по пути региональной экономической интеграции по образцу Западной Европы или Северной Америки.

Общность культуры, напротив, явно способствует стремительному росту экономических связей между Китайской Народной Республикой, с одной стороны, и Гонконгом, Тайванем, Сингапуром и заморскими китайскими общинами в других странах Азии - с другой. С окончанием холодной войны общность культуры быстро вытесняет идеологические различия. Материковый Китай и Тайвань все больше сближаются. Если общность культуры - это предпосылка экономической интеграции, то центр будущего восточноазиатского экономического блока скорее всего будет в Китае. По сути дела этот блок уже складывается. Вот что пишет по этому поводу М. Вайденбаум: “Хотя в регионе доминирует Япония, но на базе Китая стремительно возникает новый центр промышленности, торговли и финансового капитала в Азии. Это стратегическое пространство располагает мощным технологическим и производственным потенциалом (Тайвань), кадрами с выдающимися навыками в области организации, маркетинга и сферы услуг (Гонконг), плотной сетью коммуникаций (Сингапур), мощным финансовым капиталом (все три страны), а также необъятными земельными, природными и трудовыми ресурсами (материковый Китай)... Это влиятельное сообщество, во многом строящееся на развитии традиционной клановой основы, простирается от Гуанчжоу до Сингапура и от Куала-Лумпура до Манилы. Это - костяк экономики Восточной Азии”. [c.36]

Культурно-религиозная схожесть лежит также в основе Организации экономического сотрудничества, объединяющей 10 неарабских мусульманских стран: Иран, Пакистан, Турцию, Азербайджан, Казахстан, Киргизстан, Туркмению, Таджикистан, Узбекистан и Афганистан. Данная организация была создана в 60-е годы тремя странами: Турцией, Пакистаном и Ираном. Важный импульс к ее оживлению и расширению дало осознание лидерами некоторых из входящих в нее стран того факта, что им закрыт путь в Европейское Сообщество. Точно так же КАРИКОМ, центральноамериканский общий рынок и МЕРКОСУР базируются на общей культурной основе. Но попытки создать более широкую экономическую общность, которая бы объединила страны островов Карибского бассейна и Центральную Америку, не увенчались успехом - навести мосты между английской и латинской культурой пока еще не удалось.

Определяя собственную идентичность в этнических или религиозных терминах, люди склонны рассматривать отношения между собой и людьми другой этнической принадлежности и конфессии как отношения “мы” и “они”. Конец идеологизированных государств в Восточной Европе и на территории бывшего СССР позволил выдвинуться на передний план традиционным формам этнической идентичности и противоречий. Различия в культуре и религии порождают разногласия по широкому кругу политических вопросов, будь то права человека или эмиграция, коммерция или экология. Географическая близость стимулирует взаимные территориальные претензии от Боснии до Минданао. Но что наиболее важно - попытки Запада распространить свои ценности: демократию и либерализм - как общечеловеческие, сохранить военное превосходство и утвердить свои экономические интересы наталкиваются на сопротивление других цивилизаций. Правительствам и политическим группировкам все реже удается мобилизовать население и сформировать коалиции на базе идеологий, и они все чаще пытаются добиться поддержки, апеллируя к общности религии и цивилизации.

Таким образом, конфликт цивилизаций разворачивается на двух уровнях. На микроуровне группы, обитающие вдоль линий разлома между цивилизациями, ведут борьбу, зачастую кровопролитную, за земли и власть друг над другом. На макроуровне страны, относящиеся к разным цивилизациям, соперничают из-за влияния в военной и экономической сфере, борются за контроль над международными организациями и третьими странами, стараясь утвердить собственные политические и религиозные ценности. [c.37]

ЛИНИИ РАЗЛОМА МЕЖДУ ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ

Если в годы холодной войны основные очаги кризисов и кровопролития сосредоточивались вдоль политических и идеологических границ, то теперь они перемещаются на линии разлома между цивилизациями. Холодная война началась с того момента, когда “железный занавес” разделил Европу политически и идеологически. Холодная война закончилась с исчезновением “железного занавеса”. Но как только был ликвидирован идеологический раздел Европы, вновь возродился ее культурный раздел на западное христианство, с одной стороны, и православие и ислам - с другой. Возможно, что наиболее важной разделительной линией в Европе является, как считает У. Уоллис, восточная граница западного христианства, сложившаяся к 1500 г. Она пролегает вдоль нынешних границ между Россией и Финляндией, между прибалтийскими странами и Россией, рассекает Белоруссию и Украину, сворачивает западнее, отделяя Трансильванию от остальной части Румынии, а затем, проходя по Югославии, почти в точности совпадает с линией, ныне отделяющей Хорватию и Словению от остальной Югославии. На Балканах эта линия, конечно же, совпадает с исторической границей между Габсбургской и Османской империями. Севернее и западнее этой линии проживают протестанты и католики. У них - общий опыт европейской истории: феодализм, Ренессанс, Реформация, Просвещение, Великая французская революция, промышленная революция. Их экономическое положение, как правило, гораздо лучше, чем у людей, живущих восточнее. Сейчас они могут рассчитывать на более тесное сотрудничество в рамках единой европейской экономики и консолидацию демократических политических систем. Восточнее и южнее этой линии живут православные христиане и мусульмане. Исторически они [c.37] относились к Османской либо царской империи, и до них донеслось лишь эхо исторических событий, определивших судьбу Запада. Экономически они отстают от Запада, и, похоже, менее подготовлены к созданию устойчивых демократических политических систем. И сейчас “бархатный занавес” культуры сменил “железный занавес” идеологии в качестве главной демаркационной линии в Европе. События в Югославии показали, что это линия не только культурных различий, но временами и кровавых конфликтов.

Уже 13 веков тянется конфликт вдоль линии разлома между западной и исламской цивилизациями. Начавшееся с возникновением ислама продвижение арабов и мавров на Запад и на Север завершилось лишь в 732 г. На протяжении XI-XIII веков крестоносцы с переменным успехом пытались принести в Святую Землю христианство и установить там христианское правление. В XIV-XVII столетии инициативу перехватили турки-османы. Они распространили свое господство на Ближний Восток и на Балканы, захватили Константинополь и дважды осаждали Вену. Но в XIX -начале XX в. власть турок-османов стала клониться к упадку. Большая часть Северной Африки и Ближнего Востока оказалась под контролем Англии, Франции и Италии.

По окончании второй мировой войны настал черед отступать Западу. Колониальные империи исчезли. Заявили о себе сначала арабский национализм, а затем и исламский фундаментализм. Запад попал в тяжкую зависимость от стран Персидского залива, снабжавших его энергоносителями, - мусульманские страны, богатые нефтью, богатели деньгами, а если желали, то и оружием. Произошло несколько войн между арабами и Израилем, созданным по инициативе Запада. На протяжении 50-х годов Франция почти непрерывно вела кровопролитную войну в Алжире. В 1956 г британские и французские войска вторглись в Египет. В 1958 г. американцы вошли в Ливан. Впоследствии они неоднократно туда возвращались, а также совершали нападения на Ливию и участвовали во многочисленных военных столкновениях с Ираном. В ответ на это арабские и исламские террористы при поддержке по меньшей мере трех ближневосточных правительств воспользовались оружием слабых и стали взрывать западные самолеты, здания и захватывать заложников. Состояние войны между Западом и арабскими странами достигло апогея в 1990 г., когда США направили в Персидский залив многочисленную армию - защищать одни арабские страны - от агрессии других. По окончании этой войны планы НАТО составляются с учетом потенциальной опасности и нестабильности вдоль “южных границ”.

Военная конфронтация между Западом и исламским миром продолжается целое столетие, и нет намека на ее смягчение. Скорее наоборот, она может еще больше обостриться. Война в Персидском заливе заставила многих арабов почувствовать гордость - Саддам Хусейн напал на Израиль и оказал сопротивление Западу. Но она же породила и чувства унижения и обиды, вызванные военным присутствием Запада в Персидском заливе, его силовым превосходством и своей очевидной неспособностью определять собственную судьбу. К тому же многие арабские страны - не только экспортеры нефти - подошли к такому уровню экономического и социального развития, который несовместим с автократическими формами правления. Попытки ввести там демократию становятся все настойчивее. Политические системы некоторых арабских стран приобрели определенную долю открытости. Но это идет на пользу главным образом исламским фундаменталистам. Короче говоря, в арабском мире западная демократия усиливает антизападные политические силы. Возможно это преходящее явление, но оно несомненно усложняет отношения между исламскими странами и Западом.

Эти отношения осложняются и демографическими факторами. Стремительный рост населения в арабских странах, особенно в Северной Африке, увеличивает эмиграцию в страны Западной Европы. В свою очередь наплыв эмигрантов, происходящий на фоне постепенной ликвидации внутренних границ между западноевропейскими странами, вызвал острое политическое неприятие. В Италии, Франции и Германии расистские настроения приобретают все более открытую форму а начиная с 1990 г. постоянно нарастают политическая реакция и насилие в отношении арабских и турецких эмигрантов.

Обе стороны видят во взаимодействии между исламским и западным миром конфликт цивилизации. “Западу наверняка предстоит конфронтация с мусульманским [c.38] миром, - пишет индийский журналист мусульманского вероисповедания М. Акбар. - Уже сам факт широкого распространения исламского мира от Магриба до Пакистана приведет к борьбе за новый мировой порядок”. К сходным выводам приходит и Б. Льюис: “Перед нами настроение и движение совершенно иного уровня, неподвластные контролю политики и правительств, которые хотят их использовать. Это ни много ни мало конфликт цивилизаций - возможно, иррациональная, но исторически обусловленная реакция нашего древнего соперника против нашей иудео-христианской традиции, нашего мирского настоящего и глобальной экспансии того и другого”.

На протяжении истории арабо-исламская цивилизация находилась в постоянном антагонистическом взаимодействии с языческим, анимистическим, а ныне по преимуществу христианским чернокожим населением Юга. В прошлом этот антагонизм олицетворялся в образе араба-работорговца и чернокожего раба. Сейчас он проявляется в затяжной гражданской войне между арабским и темнокожим населением в Судане, в вооруженной борьбе между инсургентами (которых поддерживает Ливия) и правительством в Чаде, в натянутых отношениях между православными христианами и мусульманами на мысе Горн, а также в политических конфликтах, доходящих до кровавых столкновений между мусульманами и христианами, в Нигерии. Процесс модернизации и распространения христианства на африканском континенте скорее всего лишь увеличит вероятность насилия вдоль этой линии межцивилизационного разлома. Симптомом обострения ситуации явилась речь папы Иоанна-Павла II в феврале 1993 г. в Хартуме. В ней он обрушился на действия суданского исламистского правительства, направленные против христианского меньшинства в Судане.

На северных рубежах исламского региона конфликт разворачивается главным образом между православным населением и мусульманским. Здесь следует упомянуть резню в Боснии и Сараево, незатухающую борьбу между сербами и албанцами, натянутые отношения между болгарами и турецким меньшинством в Болгарии, кровопролитные столкновения между осетинами и ингушами, армянами и азербайджанцами, конфликты между русскими и мусульманами в Средней Азии, размещение российских войск в Средней Азии и на Кавказе с целью защитить интересы России. Религия подогревает возрождающуюся этническую самоидентификацию, и все это усиливает опасения русских насчет безопасности их южных границ. Эту озабоченность почувствовал А. Рузвельт. Вот что он пишет: “Значительная часть истории России заполнена приграничной борьбой между славянами и тюрками. Эта борьба началась со времен основания российского государства более тысячи лет назад. В тысячелетней борьбе славян с их восточными соседями - ключ к пониманию не только российской истории, но и российского характера. Чтобы понять нынешние российские реалии, нужно не забывать о тюркской этнической группе, поглощавшей внимание русских на протяжении многих столетий”.

Конфликт цивилизаций имеет глубокие корни и в других регионах Азии. Уходящая в глубину истории борьба между мусульманами и индусами выражается сегодня не только в соперничестве между Пакистаном и Индией, но и в усилении религиозной вражды внутри Индии между все более воинственными индуистскими группировками и значительным мусульманским меньшинством. В декабре 1992 г., после разрушения мечети Айодха, встал вопрос о том, останется ли Индия светской и демократической, или превратится в индуистское государство. В Восточной Азии Китай выдвигает территориальные притязания почти ко всем своим соседям. Он беспощадно расправился с буддистами в Тибете, а сейчас готов столь же решительно разделаться с тюрко-исламским меньшинством. По окончании “холодной войны” противоречия между Китаем и США проявились с особой силой в таких областях, как права человека, торговля и проблема нераспространения оружия массового уничтожения, и нет никаких надежд на их смягчение. Как сказал в 1991 г. Дэн Сяопин, “новая холодная война между Китаем и Америкой продолжается”.

Высказывание Дэн Сяопина можно отнести и ко все более осложняющимся отношениям между Японией и США. Культурные различия усиливают экономический конфликт между этими странами. Каждая сторона обвиняет другую в расизме, но по крайней мере со стороны США отторжение носит не расовый, а культурный характер. Трудно вообразить себе два общества, более далекие друг от друга по фундаментальным [c.39] ценностям, установкам и стилю поведения. Экономические разногласия США с Европой не менее серьезны, но они не столь политически выпуклы и эмоционально окрашены, ибо противоречия между американской и европейской культурами гораздо менее драматичны, чем между американской и японской цивилизациями.

Уровень потенциальной возможности насилия при взаимодействии различных цивилизаций может варьироваться. В отношениях между американской и европейской субцивилизациями преобладает экономическая конкуренция, как и в отношениях между Западом в целом и Японией. В то же время в Евразии расползающиеся этнические конфликты, доходящие до “этнических чисток”, отнюдь не являются редкостью. Чаще всего они происходят между группами, относящимися к разным цивилизациям, и в этом случае принимают наиболее крайние формы. Исторически сложившиеся границы между цивилизациями евразийского континента вновь сейчас полыхают в огне конфликтов. Особого накала эти конфликты достигают по границам исламского мира, полумесяцем раскинувшегося на пространстве между Северной Африкой и Средней Азией. Но насилие практикуется и в конфликтах между мусульманами, с одной стороны, и православными сербами на Балканах, евреями в Израиле, индусами в Индии, буддистами в Бирме и католиками на Филиппинах - с другой. Границы исламского мира везде и всюду залиты кровью. [c.40]

СПЛОЧЕНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИЙ: СИНДРОМ “БРАТСКИХ СТРАН”

Группы или страны, принадлежащие к одной цивилизации, оказавшись вовлеченными в войну с людьми другой цивилизации, естественно пытаются заручиться поддержкой представителей своей цивилизации. По окончании холодной войны складывается новый мировой порядок, и по мере его формирования, принадлежность к одной цивилизации или, как выразился X. Д. С. Гринвэй, “синдром братских стран” приходит на смену политической идеологии и традиционным соображениям поддержания баланса сил в качестве основного принципа сотрудничества и коалиций. О постепенном возникновении этого синдрома свидетельствуют все конфликты последнего времени - в Персидском заливе, на Кавказе, в Боснии. Правда, ни один из - этих конфликтов не был полномасштабной войной между цивилизациями, но каждый включал в себя элементы внутренней консолидации цивилизаций. По мере развития конфликтов этот фактор, похоже, приобретает все большее значение. Его нынешняя роль - предвестник грядущего.

Первое. В ходе конфликта в Персидском заливе одна арабская страна вторглась в другую, а затем вступила в борьбу с коалицией арабских, западных и прочих стран. Хотя открыто на сторону Саддама Хусейна встали лишь немногие мусульманские правительства, но неофициально его поддержали правящие элиты многих арабских стран, и он получил огромную популярность среди широких слоев арабского населения. Исламские фундаменталисты сплошь и рядом поддерживали Ирак, а не правительства Кувейта и Саудовской Аравии, за спиной которых стоял Запад. Подогревая арабский национализм, Саддам Хусейн неприкрыто апеллировал к исламу. Он и его сторонники старались представить эту войну как войну между цивилизациями. “Это не мир воюет против Ирака, - говорилось в получившей широкую известность речи Сафара Аль Хавали, декана факультета исламистики университета Ум Аль Кура в Мекке, - это Запад воюет против ислама”. Переступив через соперничество между Ираном и Ираком, религиозный лидер Ирана аятолла Али Хомейни призвал к священной войне против Запада: “Борьба против американской агрессии, алчности, планов и политики будет считаться джихадом, и каждый, кто погибнет на этой войне, будет причислен к мученикам”. “Эта война, - заявил король Иордании Хусейн, - ведется против всех арабов и мусульман, а не только против Ирака”.

Сплочение значительной части арабской элиты и населения в их поддержке Саддама Хусейна вынудило арабские правительства, вначале примкнувшие к антииракской коалиции, ограничить свои действия и смягчить публичные заявления. Арабские правительства дистанцировались или выступили против дальнейших попыток Запада оказать давление на Ирак, в том числе против введения летом 1992 г. зоны, запрещенной для полетов, и бомбардировки Ирака в январе 1993 г. В 1990 г. в [c.40] антииракскую коалицию входили Запад, Советский Союз, Турция и арабские страны. В 1993 г. в ней остались практически только Запад и Кувейт.

Сравнивая решительность Запада в случае с Ираком с его неспособностью защитить боснийских мусульман от сербов и применить санкции против Израиля за несоблюдение тем резолюций ООН, мусульмане упрекают Запад в двойной морали. Но мир, где происходит столкновение цивилизаций, - это неизбежно мир с двойной моралью: одна используется по отношению к “братским странам”, а другая - по отношению ко всем остальным.

Второе. Синдром “братских стран” проявляется также в конфликтах на территории бывшего Советского Союза. Военные успехи армян в 1992-1993 годах подтолкнули Турцию к усиленной поддержке родственного ей в религиозном, этническом и языковом отношении Азербайджана. “Народ Турции испытывает те же чувства, что и азербайджанцы, - заявил в 1992 г. один высокопоставленный турецкий чиновник. - Мы оказались под давлением. Наши газеты полны фотографий, на которых запечатлены зверства армян. Нам задают вопрос: неужели мы всерьез собираемся и впредь проводить политику нейтралитета? Наверное, мы должны показать Армении, что в этом регионе есть великая Турция”. С этим согласился и президент Турции Тургут Озал, заметивший, что Армению следует немного припугнуть. В 1993 г. он повторил угрозу: “Турция еще покажет свои клыки!” Военно-воздушные силы Турции совершают разведывательные полеты вдоль армянской границы. Турция задерживает поставки продовольствия и воздушные рейсы в Армению. Турция и Иран объявили, что они не допустят расчленения Азербайджана. В последние годы своего существования советское правительство поддерживало Азербайджан, где у власти по-прежнему были коммунисты. Однако с распадом Советского Союза политические мотивы сменились религиозными. Теперь российские войска сражаются на стороне армян, а Азербайджан обвиняет российское правительство в том, что оно совершило поворот на 180 градусов и поддерживает теперь христианскую Армению.

Третье. Если посмотреть на войну в бывшей Югославии, то здесь западная общественность проявила симпатии и поддержку боснийских мусульман, а также ужас и отвращение к зверствам, творимым сербами. В тоже время ее относительно мало взволновали нападения на мусульман со стороны хорватов и расчленение Боснии и Герцеговины. На ранних этапах распада Югославии необычные для нее дипломатическую инициативу и нажим проявила Германия, склонившая остальные 11 стран - членов ЕС последовать ее примеру и признать Словению и Хорватию. Стремясь укрепить позиции этих двух католических стран, Ватикан признал Словению и Хорватию еще до того, как это сделало Европейское Сообщество. Европейскому примеру последовали США. Таким образом, ведущие страны европейской цивилизации сплотились для поддержки своих единоверцев. А затем стали поступать сообщения о том, что Хорватия в большом объеме получает оружие из Центральной Европы и других стран Запада. С другой стороны, правительство Бориса Ельцина пыталось придерживаться политики середины, чтобы не испортить отношения с православными сербами и в то же время не противопоставить Россию Западу. Тем не менее российские консерваторы и националисты, среди которых было немало народных депутатов, нападали на правительство за недостаточную поддержку сербов. К началу 1993 г. несколько сот российских граждан служили в сербских войсках и, согласно сообщениям, в Сербию поставлялось российское оружие.

Исламские правительства и политические группировки, в свою очередь, клеймят Запад за то, что он не встал на защиту боснийских мусульман. Иранские руководители призывают мусульман всего мира оказать помощь Боснии. Вопреки эмбарго ООН, Иран поставляет в Боснию солдат и оружие. Поддерживаемые Ираном ливанские группировки посылают боевиков для обучения и организации боснийских вооруженных сил. Сообщалось, что в 1993 г. в Боснии сражалось до 4000 мусульман более чем из двадцати исламских стран. Правительства Саудовской Аравии и других стран испытывают все более мощное давление со стороны фундаменталистских группировок, требующих более решительной поддержки Боснии. Согласно сообщениям, к концу 1992 г. Саудовская Аравия по сути финансировала снабжение боснийских мусульман оружием и продовольствием. Это значительно повысило их боеспособность перед лицом сербов. [c.41]

В 30-е годы гражданская война в Испании вызвала вмешательство стран, бывших в политическом отношении фашистскими, коммунистическими и демократическими. Сегодня, в 90-х годах, конфликт в Югославии вызывает вмешательство стран, которые делятся на мусульманские, православные и западнохристианские. Эта параллель не осталась незамеченной. “Война в Боснии и Герцеговине стала эмоциональным эквивалентом борьбы против фашизма в годы гражданской воины в Испании, - заметил один обозреватель из Саудовской Аравии. - Те, кто погибает на этой войне, считаются мучениками, отдавшими жизни ради спасения братьев-мусульман”.

Конфликты и насилие возможны и между странами, принадлежащими к одной цивилизации, а также внутри этих стран. Но они, как правило, не столь интенсивны и всеобъемлющи, как конфликты между цивилизациями. Принадлежность к одной цивилизации снижает вероятность насилия в тех случаях, когда, не будь этого обстоятельства, до него бы непременно дошло дело. В 1991-92 годах многие были обеспокоены возможностью военного столкновения между Россией и Украиной из-за спорных территорий - в первую очередь Крыма, - а также Черноморского флота, ядерных арсеналов и экономических проблем. Но если принадлежность к одной цивилизации что-то значит, вероятность вооруженного конфликта между Россией и Украиной не очень велика. Это два славянских, по большей части православных народа, на протяжении столетий имевших тесные связи. И поэтому в начале 1993 г., несмотря на все причины для конфликта, лидеры обеих стран успешно вели переговоры, устраняя разногласия. В это время на территории бывшего Советского Союза шли серьезные бои между мусульманами и христианами; напряженность, доходящая до прямых столкновений, определяла отношения между западными и православными христианами в Прибалтике; - но между русскими и украинцами дело до насилия не дошло.

До сих пор сплочение цивилизаций принимало ограниченные формы, но процесс развивается, и у него есть значительный потенциал на будущее. По мере продолжения конфликтов в Персидском заливе, на Кавказе и в Боснии, позиции разных стран и расхождения между ними все больше определялись цивилизационной принадлежностью. Политические деятели популистского толка, религиозные лидеры и средства массовой информации обрели в этом мощное орудие, обеспечивающее им поддержку широких масс населения и позволяющее оказывать давление на колеблющиеся правительства. В ближайшем будущем наибольшую угрозу перерастания в крупномасштабные войны будут нести в себе те локальные конфликты, которые, подобно конфликтам в Боснии и на Кавказе, завязались вдоль линий разлома между цивилизациями. Следующая мировая война, если она разразится, будет войной между цивилизациями. [c.42]

ЗАПАД ПРОТИВ ОСТАЛЬНОГО МИРА

По отношению к другим цивилизациям Запад находится сейчас на вершине своего могущества. Вторая сверхдержава - в прошлом его оппонент, исчезла с политической карты мира. Военный конфликт между западными странами немыслим, военная мощь Запада не имеет равных. Если не считать Японии, у Запада нет экономических соперников. Он главенствует в политической сфере, в сфере безопасности, а совместно с Японией - ив сфере экономики. Мировые политические проблемы и проблемы безопасности эффективно разрешаются под руководством США, Великобритании и Франции, мировые экономические проблемы - под руководством США, Германии и Японии. Все эти страны имеют самые тесные отношения друг с другом, не допуская в свой круг страны поменьше, почти все страны незападного мира. Решения, принятые Советом Безопасности ООН или Международным валютным фондом и отражающие интересы Запада, подаются мировой общественности как соответствующие насущным нуждам мирового сообщества. Само выражение “мировое сообщество” превратилось в эвфемизм, заменивший выражение “свободный мир”. Оно призвано придать общемировую легитимность действиям, отражающим интересы США и других западных стран. При посредстве МВФ и других международных экономических организаций Запад реализует свои экономические интересы и навязывает другим странам экономическую политику по собственному усмотрению. В незападных странах МВФ, несомненно, пользуется поддержкой министров [c.42] финансов и кое-кого еще, но подавляющее большинство населения имеете нем самое нелестное мнение. Г. Арбатов охарактеризовал чиновников МВФ как “необольшевиков, с удовольствием отнимающих деньги у других людей, навязывающих им недемократические и чуждые правила экономического и политического поведения и лишающих их экономической свободы”.

Запад доминирует в Совете Безопасности ООН, и его решения, лишь иногда смягчаемые вето со стороны Китая, обеспечили Западу законные основания для использования силы от имени ООН с тем, чтобы изгнать Ирак из Кувейта и уничтожить сложные виды его вооружений, а также способность производить такого рода вооружения. Беспрецедентным было и выдвинутое США, Великобританией и Францией от имени Совета Безопасности требование к Ливии выдать подозреваемых во взрыве самолета авиакомпании “Панамерикан”. Когда Ливия отказалась выполнить это требование, на нее были наложены санкции. Разбив самую мощную из арабских армий, Запад без колебаний стал всем своим весом давить на арабский мир. По сути дела Запад использует международные организации, военную мощь и финансовые ресурсы для того, чтобы править миром, утверждая свое превосходство, защищая западные интересы и утверждая западные политические и экономические ценности.

Так, по крайней мере, видят сегодняшний мир незападные страны, и в их взгляде есть значительная доля истины. Различия в масштабах власти и борьба за военную, экономическую и политическую власть являются, таким образом, одним из источников конфликта между Западом и другими цивилизациями. Другой источник конфликта - различия в культуре, в базовых ценностях и верованиях. В. С. Нейпол утверждал, что западная цивилизация - универсальна и годится для всех народов. На поверхностном уровне многое из западной культуры действительно пропитало остальной мир. Но на глубинном уровне западные представления и идеи фундаментально отличаются от тех, которые присущи другим цивилизациям. В исламской, конфуцианской, японской, индуистской, буддистской и православной культурах почти не находят отклика такие западные идеи, как индивидуализм, либерализм, конституционализм, права человека, равенство, свобода, верховенство закона, демократия, свободный рынок, отделение церкви от государства. Усилия Запада, направленные на пропаганду этих идей, зачастую вызывают враждебную реакцию против “империализма прав человека” и способствуют укреплению исконных ценностей собственной культуры. Об этом, в частности, свидетельствует поддержка религиозного фундаментализма молодежью незападных стран. Да и сам тезис о возможности “универсальной цивилизации” - это западная идея. Она находится в прямом противоречии с партикуляризмом большинства азиатских культур, с их упором на различия, отделяющие одних людей от других. И действительно, как показало сравнительное исследование значимости ста ценностных установок в различных обществах, “ценности, имеющие первостепенную важность на Западе, гораздо менее важны в остальном мире”. В политической сфере эти различия наиболее отчетливо обнаруживаются в попытках Соединенных Штатов и других стран Запада навязать народам других стран западные идеи демократии и прав человека. Современная демократическая форма правления исторически сложилась на Западе. Если она и утвердилась кое-где в незападных странах, то лишь как следствие западного колониализма или нажима.

Судя по всему, центральной осью мировой политики в будущем станет конфликт между “Западом и остальным миром”, как выразился К. Махбубани, и реакция незападных цивилизаций на западную мощь и ценности. Такого рода реакция, как правило, принимает одну из трех форм, или же их сочетание.

Во-первых, и это самый крайний вариант, незападные страны могут последовать примеру Северной Кореи или Бирмы и взять курс на изоляцию - оградить свои страны от западного проникновения и разложения и в сущности устраниться от участия в жизни мирового сообщества, где доминирует Запад. Но за такую политику приходится платить слишком высокую цену, и лишь немногие страны приняли ее в полном объеме.

Вторая возможность - попробовать примкнуть к Западу и принять его ценности и институты. На языке теории международных отношений это называется “вскочить на подножку поезда”.[c.43]

Третья возможность - попытаться создать противовес Западу, развивая экономическую и военную мощь и сотрудничая с другими незападными странами против Запада. Одновременно можно сохранять исконные национальные ценности и институты - иными словами, модернизироваться, но не вестернизироваться. [c.44]

РАСКОЛОТЫЕ СТРАНЫ

В будущем, когда принадлежность к определенной цивилизации станет основой самоидеитификации людей, страны, в населении которых представлено несколько цивилизационных групп, вроде Советского Союза или Югославии, будут обречены на распад. Но есть и внутренне расколотые страны - относительно однородные в культурном отношении, но в которых нет согласия по вопросу о том, к какой именно цивилизации они принадлежат. Их правительства, как правило, хотят “вскочить на подножку поезда” и примкнуть к Западу, но история, культура и традиции этих стран ничего общего с Западом не имеют.

Самый яркий и типичный пример расколотой изнутри страны - Турция. Турецкое руководство конца XX в. сохраняет верность традиции Ататюрка и причисляет свою страну к современным, секуляризованным нациям-государствам западного типа. Оно сделало Турцию союзником Запада по НАТО и во время войны в Персидском заливе, оно добивается принятия страны в Европейское Сообщество. В то же самое время отдельные элементы турецкого общества поддерживают возрождение исламских традиций и утверждают, что в своей основе Турция - это ближневосточное мусульманское государство. Мало того, тогда как политическая элита Турции считает свою страну западным обществом, политическая элита Запада этого не признает. Турцию не принимают в ЕС, и подлинная причина этого, по словам президента Озала, “в том, что мы - мусульмане, а они - христиане, но они это не говорят открыто”. Куда податься Турции, которая отвергла Мекку и сама отвергнута Брюсселем? Не исключено, что ответ гласит: “Ташкент”. Крах СССР открывает перед Турцией уникальную возможность стать лидером возрождающейся тюркской цивилизации, охватывающей семь стран на пространстве от берегов Греции до Китая. Поощряемая Западом, Турция прилагает все усилия, чтобы выстроить для себя эту новую идентичность.

В сходном положении оказалась в последнее десятилетие и Мексика. Если Турция отказалась от своего исторического противостояния Европе и попыталась присоединиться к ней, то Мексика, которая ранее идентифицировала себя через противостояние Соединенным Штатам, теперь старается подражать этой стране и стремится войти в североамериканскую зону свободной торговля (НАФТА). Мескиканские политики заняты решением грандиозной задачи - заново сформулировать идентичность Мексики и с этой целью проводят фундаментальные экономические реформы, которые со временем должны повлечь за собой и коренные политические преобразования. В 1991 г. первый советник президента Карлоса Салинаса подробно описывал мне преобразования, осуществляемые правительством Салинаса. Когда он закончил, я сказал: “Ваши слова произвели на меня сильное впечатление. Похоже, что в принципе вы хотели бы превратить Мексику из латиноамериканской в североамериканскую страну”. Он с удивлением взглянул на меня и воскликнул: “Совершенно верно! Именно это мы и пытаемся сделать, но, разумеется, об этом никто не говорит в открытую!” Это замечание показывает, что в Мексике, как и в Турции, новому определению национальной идентичности противятся влиятельные общественные силы. В Турции политические деятели европейской ориентации вынуждены делать жесты в сторону ислама (Озал совершает хадж в Мекку). Точно так же и лидеры Мексики, ориентированные на Северную Америку, вынуждены делать жесты в сторону тех, кто считает Мексику латиноамериканской страной (иберо-американская встреча в верхах, организованная Салинасом в Гвадалахаре).

Исторически внутренний раскол глубже всего затронул Турцию. Для Соединенных Штатов ближайшая расколотая изнутри страна - Мексика. В глобальном же масштабе самой значительной расколотой страной остается Россия. Вопрос о том, является ли Россия частью Запада, или она возглавляет свою особую, православно-славянскую цивилизацию, на протяжении российской истории ставился неоднократно. После победы коммунистов проблема еще больше запуталась: взяв на вооружение [c.44] западную идеологию, коммунисты приспособили ее к российским условиям и затем от имени этой идеологии бросили вызов Западу. Коммунистическое господство сняло с повестки дня исторический спор между западниками и славянофилами. Но после дискредитации коммунизма русский народ вновь столкнулся с этой проблемой.

Президент Ельцин заимствует западные принципы и цели, стараясь превратить Россию в “нормальную” страну западного мира. Однако и правящая элита, и широкие массы российского общества расходятся во мнениях по этому пункту. Один из умеренных противников вестернизации России С. Станкевич считает, что Россия должна отказаться от курса на “атлантизм”, который сделает ее европейской страной, частью мировой экономической системы и восьмым номером в нынешней Семерке развитых стран, что она не должна делать ставку на Германию и США - ведущие страны Атлантического союза. Отвергая и чисто “евразийскую” политику, Станкевич тем не менее полагает, что России следует уделять первостепенное внимание защите русских, проживающих за границей. Он подчеркивает тюркские и мусульманские связи России и настаивает “на более приемлемом перераспределении российских ресурсов, пересмотре приоритетов, связей и интересов в пользу Азии - в сторону Востока. Люди такого толка критикуют Ельцина за подчинение интересов России Западу, за снижение ее оборонной мощи, за отказ от поддержки традиционных союзников - например, Сербии, и за избранный им путь проведения экономических и политических реформ, причиняющий народу неисчислимые страдания. Проявлением этой тенденции является и возрождение интереса к идеям П. Савицкого, который еще в 20-е годы писал, что Россия является “уникальной евразийской цивилизацией”. Есть и более резкие голоса, иногда откровенно националистические, антизападные и антисемитские. Они призывают возродить военную мощь России и установить более тесные связи с Китаем и мусульманскими странами. Народ России расколот не меньше, чем политическая элита. Опрос общественного мнения в европейской части страны весной 1992 г. показал, что 40% населения положительно настроено по отношению к Западу, а 36% - отрицательно. В начале 90-х годов, как и на протяжении почти всей своей истории, Россия остается внутренне расколотой страной.

Чтобы расколотая изнутри страна смогла заново обрести свою культурную идентичность, должны быть соблюдены три условия. Во-первых, необходимо, чтобы политическая и экономическая элита этой страны в целом поддерживала и приветствовала такой шаг. Во-вторых, ее народ должен быть согласен, пусть неохотно, на принятие новой идентичности. В-третьих, господствующие группы той цивилизации, в которую расколотая страна пытается влиться, должны быть готовы принять “новообращенного”. В случае Мексики соблюдены все три условия. В случае Турции - первые два. И совсем неясно, как же обстоит дело с Россией, желающей присоединиться к Западу. Конфликт между либеральной демократией и марксизмом-ленинизмом был конфликтом идеологий, которые, невзирая на все различия, хотя бы внешне ставили одни и те же основные цели: свободу, равенство и процветание. Но Россия традиционалистская, авторитарная, националистическая будет стремиться к совершенно иным целям. Западный демократ вполне мог вести интеллектуальный спор с советским марксистом. Но это будет немыслимое русским традиционалистом. И если русские, перестав быть марксистами, не примут либеральную демократию и начнут вести себя как россияне, а не как западные люди, отношения между Россией и Западом опять могут стать отдаленными и враждебными. [c.45]

КОНФУЦИАНСКО-ИСЛАМСКИЙ БЛОК

Препятствия, встающие на пути присоединения незападных стран к Западу, варьируются по степени глубины и сложности. Для стран Латинской Америки и Восточной Европы они не столь уж велики. Для православных стран бывшего Советского Союза - гораздо значительнее. Но самые серьезные препятствия встают перед мусульманскими, конфуцианскими, индуистскими и буддистскими народами. Японии удалось добиться единственной в своем роде позиции ассоциированного члена западного мира; в каких-то отношениях она входит в число западных стран, но несомненно отличается от них по своим важнейшим измерениям. Те страны, которые по соображениям культуры или власти не хотят или не могут присоединиться к [c.45] Западу, конкурируют с ним, наращивая собственную экономическую, военную и политическую мощь. Они добиваются этого и за счет внутреннего развития, и за счет сотрудничества с другими незападными странами. Самый известный пример такого сотрудничества - конфуцианско-исламский блок, сложившийся как вызов западным интересам, ценностям и мощи.

Почти все без исключения западные страны сейчас сокращают свои военные арсенала. Россия под руководством Ельцина делает то же самое. А Китай, Северная Корея и целый ряд ближневосточных стран существенно наращивают военный потенциал. С этой целью они импортируют оружие из западных и незападных стран и развивают собственную военную промышленность. В результате возник феномен, названный Ч. Кроутхэммом феноменом “вооруженных стран”, причем “вооруженные страны” - это отнюдь не страны Запада. Другой результат - переосмысление концепции контроля над вооружениями. Идея контроля над вооружениями была выдвинута Западом. На протяжении холодной войны первоочередной целью такого контроля являлось достижение устойчивого военного равновесия между Соединенными Штатами и их союзниками, с одной стороны, и Советским Союзом и его союзниками - с другой. В эпоху после холодной войны первейшая цель контроля над вооружениями - предотвратить наращивание незападными странами их военного потенциала, представляющего потенциальную угрозу западным интересам. Чтобы добиться этого, Запад использует международные соглашения, экономическое давление, контроль над перемещением оружия и военных технологий.

Конфликт между Западом и конфуцианско-исламскими государствами в значительной мере (хотя и не исключительно) сосредоточен вокруг проблем ядерного, химического и биологического оружия, баллистических ракет и других сложных средств доставки такого оружия, а также систем управления, слежения и иных электронных средств поражения целей. Запад провозглашает принцип нераспространения как всеобщую и обязательную норму, а договоры о нераспространении и контроль - как средство реализации этой нормы. Предусмотрена система разнообразных санкций против тех, кто способствует распространению современных видов оружия, и привилегий тем, кто соблюдает принцип нераспространения. Естественно, что основное внимание уделяется странам, которые настроены враждебно по отношению к Западу или склонны к этому потенциально.

Со своей стороны незападные страны отстаивают свое право приобретать, производить и размещать любое оружие, которое они считают необходимым для собственной безопасности. Они в полной мере усвоили истину, высказанную министром обороны Индии в ответ на вопрос о том, какой урок он извлек из войны в Персидском заливе: “Не связывайтесь с Соединенными Штатами, если у вас нет ядерного оружия”. Ядерное, химическое и ракетное оружие рассматривается - возможно, ошибочно - как потенциальный противовес колоссальному превосходству Запада в области обычных вооружений. Конечно, у Китая уже есть ядерное оружие. Пакистан и Индия могут его разместить на своих территориях. Северная Корея, Иран, Ирак, Ливия и Алжир явно пытаются приобрести его. Высокопоставленный иранский чиновник заявил, что все мусульманские страны должны обладать ядерным оружием, а в 1988 г. президент Ирана якобы издал указ с призывом производить “химическое, биологическое и радиологическое оружие, наступательное и оборонительное”.

Важную роль в создании антизападного военного потенциала играет расширение военной мощи Китая и его способности наращивать ее и в дальнейшем. Благодаря успешному экономическому развитию, Китай постоянно увеличивает военные расходы и энергично модернизирует свою армию. Он покупает оружие у стран бывшего Советского Союза, проводит работы по созданию собственных баллистических ракет дальнего радиуса действия, и в 1992 г. провел испытательный ядерный взрыв мощностью в одну мегатонну. Проводя политику расширения своего влияния, Китай разрабатывает системы дозаправки в воздухе и приобретает авианосцы. Военная мощь Китая и его притязания на господство в Южно-Китайском море порождают гонку вооружений в Юго-Восточной Азии. Китай выступает в роли крупного экспортера оружия и военных технологий. Ливии и Ираку он поставляет сырье, которое может быть использовано для производства ядерного оружия и нервно-паралитических газов. С его помощью в Алжире был построен реактор, пригодный для проведения исследований и производства ядерного оружия. Китай продал Ирану ядерную [c.46] технологию, которая, по мнению американских специалистов, может использоваться только для производства оружия. Пакистану Китай поставил детали ракет с 300-мильным радиусом действия. Уже некоторое время программа производства ядерного оружия разрабатывается в Северной Корее - известно, что эта страна продала Сирии и Ирану новейшие виды ракет и ракетную технологию. Как правило, поток оружия и военных технологий идет из Юго-Восточной Азии в сторону Ближнего Востока. Но есть и некоторое движение в противоположном направлении. Ракеты “Стингер”, к примеру, Китай получил из Пакистана.

Таким образом, сложился конфуцианско-исламский военный блок. Его цель - содействовать своим членам в приобретении оружия и военных технологий, необходимых для создания противовеса военной мощи Запада. Будет ли он долговечным - неизвестно. Но на сегодня, это, как выразился Д. Маккерди, - “союз изменников, возглавляемый распространителями ядерного оружия и их сторонниками”. Между исламско-конфуцианскими странами и Западом разворачивается новый виток гонки вооружений. На предыдущем этапе каждая сторона разрабатывала и производила оружие с целью добиться равновесия или превосходства над другой стороной. Сейчас же одна сторона разрабатывает и производит новые виды оружия, а другая пытается ограничить и предотвратить такое наращивание вооружений, одновременно сокращая собственный военный потенциал. [c.47]

ВЫВОДЫ ДЛЯ ЗАПАДА

В данной статье отнюдь не утверждается, что цивилизационная идентичность заменит все другие формы идентичности, что нации-государства исчезнут, каждая цивилизация станет политически единой и целостной, а конфликты и борьба между различными группами внутри цивилизаций прекратятся. Я лишь выдвигаю гипотезу о том, что 1) противоречия между цивилизациями важны и реальны; 2) цивилизационное самосознание возрастает; 3)конфликт между цивилизациями придет на смену идеологическим и другим формам конфликтов в качестве преобладающей формы глобального конфликта; 4) международные отношения, исторически являвшиеся игрой в рамках западной цивилизации, будут все больше девестернизироваться и превращаться в игру, где незападные цивилизации станут выступать не как пассивные объекты, а как активные действующие лица; 5) эффективные международные институты в области политики, экономики и безопасности будут складываться скорее внутри цивилизаций, чем между ними; 6) конфликты между группами, относящимися к разным цивилизациям, будут более частыми, затяжными и кровопролитными, чем конфликты внутри одной цивилизации; 7) вооруженные конфликты между группами, принадлежащими к разным цивилизациям, станут наиболее вероятным и опасным источником напряженности, потенциальным источником мировых войн; 8) главными осями международной политики станут отношения между Западом и остальным миром; 9) политические элиты некоторых расколотых незападных стран постараются включить их в число западных, но в большинстве случаев им придется столкнуться с серьезными препятствиями; 10) в ближайшем будущем основным очагом конфликтов будут взаимоотношения между Западом и рядом исламско-конфуцианских стран.

Это не обоснование желательности конфликта между цивилизациями, а предположительная картина будущего. Но если моя гипотеза убедительна, необходимо задуматься о том, что это означает для западной политики. Здесь следует провести четкое различие между краткосрочной выгодой и долгосрочным урегулированием. Если исходить из позиций краткосрочной выгоды, интересы Запада явно требуют: 1) укрепления сотрудничества и единства в рамках собственной цивилизации, прежде всего между Европой и Северной Америкой; 2)интеграции в состав Запада стран Восточной Европы и Латинской Америки, чья культура близка к западной; 3) поддержания и расширения сотрудничества с Россией и Японией; 4) предотвращения разрастания локальных межцивилизационных конфликтов в полномаштабные войны между цивилизациями; 5) ограничения роста военной мощи конфуцианских и исламских стран; 6) замедления сокращения военной мощи Запада и сохранения его военного превосходства в Восточной и Юго-Западной Азии; 7) использования конфликтов и разногласий между конфуцианскими и исламскими странами; 8) поддержки [c.47] представителей других цивилизаций, симпатизирующих западным ценностями и интересам; 9) укрепления международных институтов, отражающих и легитимизирующих западные интересы и ценности, и привлечения к участию в этих институтах незападных стран.

В долгосрочной же перспективе надо ориентироваться на другие критерии. Западная цивилизация является одновременно и западной, и современной. Незападные цивилизации попытались стать современными, не становясь западными. Но до сих пор лишь Японии удалось добиться в этом полного успеха. Незападные цивилизации и впредь не оставят своих попыток обрести богатство, технологию, квалификацию, оборудование, вооружение - все то, что входит в понятие “быть современным”. Но в то же время они постараются сочетать модернизацию со своими традиционными ценностями и культурой. Их экономическая и военная мощь будет возрастать, отставание от Запада сокращаться. Западу все больше и больше придется считаться с этими цивилизациями, близкими по своей мощи, но весьма отличными по своим ценностям и интересам. Это потребует поддержания его потенциала на уровне, который будет обеспечивать защиту интересов Запада в отношениях с другими цивилизациями. Но от Запада потребуется и более глубокое понимание фундаментальных религиозных и философских основ этих цивилизаций. Он должен будет понять, как люди этих цивилизаций представляют себе собственные интересы. Необходимо будет найти элементы сходства между западной и другими цивилизациями. Ибо в обозримом будущем не сложится единой универсальной цивилизации. Напротив, мир будет состоять из непохожих друг на друга цивилизаций, и каждой из них придется учиться сосуществовать со всеми остальными. [c.48]

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Weidenbaum M. Greater China: The Next Economic Superpower? - Washington University Center for the Study of American Business. Contemporary Issues. Series 57. - Feb. 1993. - P.2-3.

2 Lewis B. The Roots of Muslim Rage. - Atlantic Monthly. - Vol. 266. - 1990, September. P.60; Time. - 1992. - June, 15. P. 24-28.

3 Roosevelt A. For Lust of Knowing. - Boston, 1988. P. 332-333.

4 Западные лидеры практически всегда ссылаются на то, что действуют от имени “мирового сообщества”. Знаменательна, однако, оговорка, вырвавшаяся у британского премьер-министра Дж. Мейджора и декабре 1990 г. во время интервью программе “С добрым утром, Америка”. Говоря о действиях, предпринимаемых против Саддама Хусейна, Мейджор употребил слово “Запад”. И хотя он быстро поправился и в дальнейшем говорил о “мировом сообществе”, он был прав, именно когда оговорился.

5 New York Times. - 1990. - December, 1990. P. 41; Cross-Cultural Studies of Individualism and Collectivism. // Nebraska Symposium on Motivation. - 1989. - Vol. 37. P. 41-133.

Вернуться к тексту

6 Mahbubani K. The West and the Rest. // National Interest. - 1992, Summer. P.3-13.

7 Stankevich S. Russia in Search of Itself. // National Interest. - 1992, Summer. P. 47-51; Schneider D.A. Russian Movement Rejects Western Tilt. // Christian Science Monitor. - 1993. - Februar, 5. - P. 5-7.

8 Как отмечает О. Хоррис, расколотой изнутри страной пытается стать и Австралия. Хотя эта страна является полноправным членом западною мира, ее нынешнее руководство фактически предлагает, чтобы она отступилась от Запада, приняла новую идентификацию в качестве азиатской страны и развивала тесные связи с соседями. Будущее Австралии, доказывают они, - с динамично развивающимися экономиками Восточной Азии. Однако, как и уже говорил, тесное экономическое сотрудничество обычно предполагает единую культурную основу. Кроме всего прочего, в случае Австралии, похоже, отсутствуют все три условия, необходимые для того, чтобы внутренне расколотая страна могла примкнуть к другой цивилизации.

Источник:
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. - 1994. - № 1. - С.33-48.

Пользовательского поиска

Monday 27 July 2009

აქა ამბავისაქართველოს რუსეთისგან განთავისუფლებისა

ჩვენი დღევანდელი განხილვის თემა არის 20 წლიანი უახლესი ისტორიის საქართველოს რუსეთისგან განთავისუფლების “ამბავი”. ”ამბავი”, რომლის მოყოლასაც ვცდილობთ უკვე 20 წელია. ჩვენ ვერ ვყვებით “ამბავს”, ვერ ვყვებით ისე, როგორც ეს “ამბავი” თავად არსებობს ორიგინალში. ჩვენ ვყვებით ჩვენს ამბებს და არა ერთ ამბავს. პრობლემაც ესაა. რა არის ეს ”ამბავი”? ეს ამბავია ზვიად გამსახურდიას მოღვაწეობა, ეს ამბავია ედუარდ შევარდნაძის მოღვაწეობა, ეს ამბავია მიხეილ სააკაშვილის მოღვაწეობა, ეს ამბავია რუსეთთან ჩვენი დაპირისპირება, ეს ამბავია რუსეთთან ჩვენი 3 ომი 20 წელიწადში, კიდევ წვრილ-წვრილი ამბები.

ჩვენ ვერ ვყვებით ამ ამბავს, ისე, როგორც შეიძლება მოვყვეთ დავით აღმაშენებლის ეპოქის ისტორია, ილია ჭავჭავაძის მოღვაწეობა. ეს ორივე ერთი დასრულებული ამბავია, ხოლო უახლესი 20 წლიანი ჩვენი ისტორია ერთი ამბავია უამრავი ინტერპრეტაციით და ნაწილი დიდი ამბის ”საქართველოს რუსეთისგან განთავისუფლების”.

ჩვენ ვქმნით უამრავ ინტერპრეტაციებს ამ უახლეს 20 წლიან ისტორიაზე, თუმცა ამბავი ერთია. ეს არის რუსეთ-საქართველოს დაპირისპირება, იმპერიისგან ჩვენი განთავისუფლება. ჩვენ არ გვსურს ეს ამბავი მოვყვეთ ერთ დისკურსში, ის რაც ნამდვილია, ის რაც არის რეალური ამბავი. გავერთეთ უამრავ ინტერპრეტაციაში და ვერ გავირკვევია, რა ინფორმაცია შემოდის ჩვენს ცნობიერში, ვინაიდან ამ ინფორმაციას ჩვენში შიგნით ებრძვის ინტერპრეტაცია. არ არსებობს უახლესი 20 წლიანი ისტორიის ერთიანი ნარატივი.

შეიძლება მოვყვეთ ერთი “ამბავი” ინტერპრეტაციის გარეშე? რა თქმა უნდა შეიძლება. ჩვენ უნდა შევძლოთ ვისაუბროთ ერთ ამბავზე, ეს არის რუსეთის იმპერია, მისი დამპყრობლური პოლიტიკა და ამ დამპყრობლისგან განთავისუფლება.

ეს არის მოსაყოლი. ეს არის უახლესი 20 წლიანი ისტორიის ნარატივი. თუ ჩვენ შევძლებთ, რომ ერთი “ამბავი” მოვყვეთ, ჩვენ საბოლოოდ შევძლებთ გავნთავისუფლდეთ ამ იმპერიისგან. ჩვენ უნდა შევძლოთ ერთ ენაზე საუბარი. აქ საუბარი არ გვაქვს იმაზე, რომ ყველამ ერთი და იგივეზე ვისაუბროთ , ერი ერთიანი იყოს და მთლიანი, ან დავტუქსოთ ის ადამიანი, ვინც განსხვავებულ აზრს ამბობს. აქ საუბარია იმ ნარატივზე, რაც უახლეს 20 წლიან ისტორიაში შევქმენით. ჩვენ არ ვახდენთ ამ ნარატივის განთავისუფლებას ინტერპრეტაციებისგან. ამ ”ამბავს” ვყვებით სხვადასხვა გრამატიკაში, სხვადასხვა მოცემულობაში. ვყვებით მას შეიძლება ითქვას 2 რაკურსში: 1. აქედან, საქართველოდან რუსეთისკენ და 2. რუსეთიდან აქეთ, საქართველოსკენ. შესაბამისად გაყოფილია გრამატიკა. არ არსებობს ამ ყოფიერების ერთი ენა, რომელშიც ამ ამბავმა უნდა იცხოვროს. სადაც ეს ნარატივი უნდა ვამყოფოთ.

გაუგებარი დარჩა ენა, რომელიც შემოგვთავაზა იმ არჩევანმა, რასაც თავისუფლების არჩევანი ჰქვია. მიუხედავად იმისა, რომ არჩევანს იურიდიულად გარკვევით ვუპასუხეთ ”დიახ”, მას მოგვიანებით სხვადასხვა ინტერპრეტაცია მივანიჭეთ და საბოლოო ჯამში მივიღეთ ის, რომ ჩვენ ვერ ვყვებით ამ თავისუფლების ”ამბავს” ინტერპრეტაციის გარეშე.

ინტერპრეტაციით ამბის მოყოლა თავისთავად ქმნის მითებს, შეხედულებებს, რომლებიც ამ მითებში ყალიბდება, სადაც ვცდილობთ გავექცეთ ამ არჩევანს, რომელსაც ვუთხარით დიახ. ჩვენ ვერ აღმოვაჩინეთ ჩვენს თავში კომუნიკაცია ამ არჩევანთან, ვინაიდან ვსაუბრობთ არჩევანის ინტერპრეტაციებზე და არა არჩევნაზე, რომელითაც თავისუფლება ავირჩიეთ. საბოლოო ჯამში უკან გვჩება ნამდვილი ამბავი და ხელში შეგვრჩა მითოლოგიზირებული ინტერპრეტაციები ჩვენს თავისუფლების არჩევანიდან.

ვფიქრობ დროა ჩვენს თავისუფლების არჩევანს მოვაშოროთ ყოველგვარი ინტერპრეტაცია. ფაქტია და ვერავინ შეძლებს შეცვალოს ჩვენი თავისუფლების არჩევანის დისკურსი. ვერავინ შეცვლის თავისუფლების არჩევანის ენას და რამდენი მითოლოგიზაციაც არ უნდა მიენიჭოს ჩვენს თავისუფლებისადმი კომუნიკაციას ის ვერაფრით ჩანაცვლდება. საბოლოო ჯამში დარწმუნებული ვარ ეს ინტერპრეტაციები დასრულდება. დასრულდება მტკიცე გადაწყვეტილებით და რომ ვაკვირდები უკვე ამ თავისუფლების ამბავს, რომელსაც ვყვებით თითქმის ყოველდღე, თანდათან ვრწმუნდები, რომ ინტერპრეტაციის ხანა მთავრდება. ჩვენ დავრჩებით ამ თავისუფლების ენაში ყოველგვარი ინტერპრეტაციის გარეშე. ეს უახლოეს მომავალში მოხდება.

ცოტას თუ გავშლით და დავაკონკრეტებთ ჩვენს წერილს რამდენიმე საინტერესო მომენტს ვიხილავთ. აბსოლუტურად მესმის და ცნობილია, რატომ ვერ გაიგეს მაგალითად ზვიად გამსახურდიას თავისუფლების ენა და თავისუფლების ცხოვრების წესი, რომელიც კავკასიაში ჩვენს ლიდერობას გულისხმობდა და კავკასიას, როგორც ჩვენი თავისუფლების ბუფერულ ზონას. მესმის იმდენად, რამდენადაც ეს შექმნილი რეალობისგან, რაც მაშინდელ მსოფლიო გადანაწილებაში გამოიხატებოდა არ მოიძებნა ადგილი, ფუნქციურად დატვირთულიყო საქართველოს დამოუკიდებლობა, რომელიც საბოლოო ჯამში ნამდვილად კავკასიის თავისუფლებას ნიშნავს. განა თქმულა ისეთი ფრაზა, რაც გამსახურდიამ თქვა ჯორჯ უფროსი ბუშის შეპასუხებაზე კიევში მის გამოსვლაზე: ”დინებას მკვდარი თევზები მიჰყვებიან”. განა ეს ფრაზა არ იყო მთელი იმ ახალი თავისუფლების შემკრები ფრაზა, რაც რამდენიმე თვის წინ მთელმა ქართველმა ერმა აირჩია. ამას ვსაუბრობთ როგორც ბუკვალურად, ასევე ზოგად თავისუფლების ენაში და არა შეფასების კუთხით.
ერის ეგზისტენციალური არსებობა, მისი გახანგძლივება მისი სიცოცხლისუნარიანობა ამ ფრაზაზე არ დადის? მაშ, რატომ მოგვწონს ილია ჭავჭავაძის ”მგზავრის წერილები”, პროგრამული ნაწარმოები, სადაც თერგის მოძრაობა ერის სიცოხლისუნარიანობის სიმბოლოა, ხოლო მყინვარის სტატიკურობა მონობის? სადაც ჩვენი თავისუფლება ”მთელი კავკასის თავისუფლებაა”. რატომ არის ეს ერთი ამბავი, რომელიც ერთ ენაშია და ერთ ამბად ვყვებით და რატომ არის იგივე ამ ამბის გაგრძელება, ”მდინარეს მკვდარი თევზები მიჰყვებიან” და ”კავკასიის თავისუფლება” სხვადასხვა ამბავი, ინტერპრეტაციის წყარო, მითოლოგიზირების საფუძველი? რატომ არ არის ეს ორივე შემთხვევა ერთი ნარატივი?

ან რატომ არის 1921წ. რუსების ოკუპაცია და რუსეთ საქართველოს ომი, 1924წ. აჯანყება და რუსეთ საქართველოს ომი, ის ომი როცა ჩვენ თავისუფლებისთვის ვიბრძოდით. მაშინ, როდესაც ჩვენ ამ ომების დროს სრულად დავკარგეთ თავისუფლება? ხოლო 2008წ. 7 აგვისტოს ომი, როდესაც იგივე შინაარსის, იგივე განწყობის, იგივე ოკუპაციის მცდელობა და ამ ომში გადარჩენა და თავისუფლების არდაკარგვა ამ ერთიანი ”ამბის” საქართველო რუსეთის ომის”, ”საქართველოს განთავისუფლების”, ”თავისუფლების შენარჩუნების ომი” ამ მთლიანი ნარატივიდან ( ”საქართველს რუსეთისგან განთავისუფლება” ) ამოვარდნილი და ინტერპრეტირებული? არადა ფაქტია, რომ ასეა. ეს არ არის ერთიანი ამბავი, ერთიანი ნარატივი, მაგრამ რატომ?

ეს არის ის შეკითხვა, რომელზეც უნდა გაეცეს პასუხი. სწორედ ამიტომ ხდება მისი ინტერპრეტირება. განსხვავებას ვინმე ხედავს ამ ამბებში? განა საქართველოს დაპყრობის შემდეგ (1921წ. 25 თებერვალი) 1922წ. საბჭოთა კავშირი არ შეიქმნა? განა დღევანდელი რუსეთის ხელისუფლება მალავს, რომ საბჭოთა კავშირი უნდა აღდგეს? რომ მისი დაშლა დიდი შეცდომა იყო? რომ ისინი სწორედ საბჭოთა კავშირის, იგივე რუსეთის იმპერიის აღდგენას აპირებენ და ცდილობენ?

მაშ განსხვავება რაშია. რატომ ვერ ვეტევით ”რუსეთისგან საქართველოს განთავისუფლების” ერთიან დისკურსში? რატომ არ ვსაუბრობთ ამ ენაზე? რატომ არ ვყვებით ამ ”ამბავს” ისე როგორც არის, რატომ ვყვებით ჩვენ ჩვენ ამბებს, მითოლოგიზირებულს და ინტერპრეტირებულს? ან რატომ ვყვებით ერთიან ამბავს სხვადასხვაგვარად, რომელთა შორის მხოლოდ დროშია განსხვავება ,ხოლო დისკურსი ერთია?

მიუხედავად ბევრი მცდელობისა, მაინც მოგვიწევს ამ ამბის ”საქართველოს რუსეთისგან განთავისუფლება” ერთ ამბად მოყოლა. სხვა საშუალება არა გვაქვს. ჩვენ იძულებული გავხდებით გავაუქმოთ ნებისმიერი ინტერპრეტაცია და ამბებად საკითხის დაყოფა, ვინაიდან ერთიანი თემაა, ერთი ენაა ეს ენა. გავა მცირე ხანი და ეს ერთიანი ამბავი იქნება, ყოველგვარი ინტერპრეტაციის და განსხვავების გარეშე. სწორედ მაშინ შევძლებთ, რომ შევქმნათ თავისუფალი სახელმწიფო. შევქმნათ დამოუკიდებელი საქართველოს მტკიცე საფუძველი და ეს სახელმწიფო იყოს სიცოცხლის უნარიანი, რომლის ფუნქციონალური არსებობა მიღებულია მსოფლიო თანამეგობრობის მიერ და ეს ჩვენთვის თითქმის მონიჭებულია, რაშიც ყოველდღიურად, ყოველთვეობრივად ვრწმუნდებით. ამის უკანასკნელი დადასტურება ამ რამდენიმე დღის უკან მოხდა. დიახ, უნდა შევეგუოთ ამ ახალ ენას, ამ ერთიან დისკურსს, რასაც ”საქართველოს რუსეთისგან განთავისუფლება ჰქვია.” ინტერპრეტაციების დრო მსრულდება, ეს ერთი ”ამბავია” და ამ ამაბში განსხვავება არ არის, დაწყებული 1801 წლიდან 2009წ. 27 ივლისამდე.

27.07.09

Friday 24 July 2009

ბაიდენის ვიზიტი საქართველოში, ისტორიული ფუნქციის გაცხადება

ჩვენ ავირჩიეთ თავისუფლება, ჩვენ არჩევანში სწორი ვართ, ჩვენ ეს არჩევანი უნდა დავიცვათ. სწორედ უნდა დავიცვათ და ამ დაცვაში მარტონი ვერ ვიქნებით, ვერ შევძლებთ ამ თავისუფლების მარტო დაცვას, სწორედ ეს თქვა ჯოზეფ ბაიდენმა, რომელმაც სწორედ ამ მესიჯზე, რომ ჩვენ თქვენთან ვართ, სწორედ თქვენი მომავლისთვის ვართ აქ, ამაზე აიგო მთელი მისი ჩამოსვლის დისკურსი და სწორედ ამ ორსიტყვიან პარადიგმაში ჩასვა მთელი ის ფუნქციონალური დატვირთვა, რაც საქართველოს ამ თავისუფლების არჩევანში უნდა იკისროს, როგორც თავისი თავის, ასევე მსოფლიო თანამეგობრობის წინაშე. ჩვენ გვაქვს ჩვენი ადგილი, ჩვენ გვაქვს ჩვენი ფუნქცია და მთავარია ეხლა ეს იყოს დაცული.

საქართველომ დაიბრუნა თავისი ისტორიული ფუნქცია, იყოს ხიდი დასავლეთსა და აღმოსავლეთს შორის. მნიშვნელობა არა აქვს იმ დეტალებს რისი ხიდი უნდა ვიყოთ, საქარავნო გზების თუ ენერგო მატარებლების, ეს საუკუნეების გამოძახილია.

ძალიან მნიშვნელოვანი მთელს ამ ვიზიტში იყო შედარებები, რომ სწორედ საქართველოში იქმნება ”ახალი ბერლინი კედელი”. სწორედ საქართველოში განიხილება ეს საშინელება, როგორც სიმბოლო და ეს ჩვენი ისტორიული ბედიღბალია, რომელიც დალხენილი არასოდეს არ ყოფილა. ჩვენ გვერგო ადგილი მსოფლიო რუკაზე ათასწლეულებიდან, სადაც არ ხდება მხოლოდ ჩვენი დამოუკიდებლობისთვის ბრძოლა, არამედ ჩვენი დამოუკიდებლობის და თავისუფლების განმტკიცება ყოველთვის ითვალისწინებდა ჩვენს ირგვლივ, შემოგარენში არსებული ქვეყნების თავისუფლებას. ჩვენი დამოუკიდებლობა ვერ იარსებებს კავკასიის თავისუფლების გარეშე და ეს თავად ილია ჭავჭავაძემ თქვა, თავის ”მგზავრის წერილებში” : ”მთელი კავკასის თავისუფლება”. გვინდა არ გვინდა ეს ასეა. დღეს კიდევ ამ თავისუფლების საზღვრებმა გადაიწია უფრო შორს, უფრო დიდ ტერიტორიაზე. ეს არის უკრაინა, შავი ზღვა, შუა აზიის პოსტსაბჭოთა სივრცე და ირიბად ბელორუსიაც. სწორედ ამ გეოპოლიტიკურ არიალს მოიცავს ჩვენი თავისუფლება და აქ წყდება ამ ქვეყნების თავისუფლების საკითხიც და არამარტო ჩვენი. ვფიქრობ დასამარდა ის მოარული აზრი, თუ რატომ ვიბრძოლეთ მხოლოდ ჩვენ საბჭოთა კავშირის დასაშლელად, თურმე უზბეკეთივით და ტაჯიკეთივით მივიღებდით თავისუფლებას, მაგრამ ეს რომ ასე არ იქნებოდა დღეს ეს უკვე ნათელია.

არაფერი არ არის დამთავრებული. ბაიდენის ვიზიტმა, ნათლად აჩვენა, რომ ბრძოლა ჩვენი თავისუფლებისთვის, რუსეთის გეოპოლიტიკური სასიცოცხო ინტერესების დაჯაბვნის ხარჯზე უნდა მოხდეს. სხვა ვარიანტი არ არსებობს. ამიტომ ჩვენ კიდევ უფრო მძლავრად და სასტიკად მოგვიწევს ამ ინტერესებთან შეჯახება. ეს დაუნდობელი ინტერესებია.

ჯ. ბაიდენის ვიზიტმა დაადასტურა ისევ დაფარული, ისევ გაუმჟღავნებელი არსებობა ცივი ომისა, რომელიც 2008წ. აგვისტოში დაიწყო. ურთიერთობების გადატვირთვა რუსეთთან ეს არის რიტორიკა. ეს არ მოხდება, თუმცა ეს არის ფორმულა, რომელიც ამჟამად სხვადასხვაგვარადაა გაგებული. რუსეთის მხრიდან ეს ნიშნავს პოსტსაბჭოთა სივრცის მის გავლენის სფეროდ დატოვებას, ხოლო ამრიკისთვის რუსეთის მიერ ამ ყველაფერზე უარის თქმას. ჯერჯერობით ამ გადატვირთვის თანასწორი და ერთმნიშვნელოვანი გაგება ამერიკასა და რუსეთს შორის არ არსებობს. შესაბამისად ამის არ არსებობამდე არსებობს და რჩება უდიდესი საფრთხე და ეს არ მოიცავს მხოლოდ საომარ მოქმედებებს, თუმცა არც გამორიცხავს მას.

რუსეთს გაცილებით მზაკვრული გეგმები აქვს. ერთერთი საშუალება, რომ სიტუაცია დამძიმდეს ეს არის ამ რესპუბლიკების რუსეთის ფედერაციაში შესვლა რეფერენდუმების საფუძველზე, ვინაიდან გადაწყვეტილების მიღება რეფერენდუმში გახდება საფუძველი, რომ აფხაზეთი მიუერთდეს ყარაჩაი ჩერქეზეთს, რომელიც პირდაპირი გზით (ახალი გზით) მიუერთდება ყარაჩაი ჩერქეზეთს, ხოლო ე.წ. სამხრეთ ოსეთი ჩრდილო ოსეთს. ვფიქრობ ამით რუსეთი სიტუაციას კიდევ დაამძიმებს.

უახლოეს ერთ წელიწადში, ალბათ უფრო აფხაზეთში ახალი საპრეზიდენტო არჩევნების ჩატარების შემდგომ მოხდება, ხოლო ცხინვალში ამის განხორციელებას დღესაც არაფერი უშლის ხელს. მითუმეტეს, რომ სასაზღვრო ხელშეკრულებები რუსებს ამ ე.წ. რესპუბლიკებთან გაფორმებული აქვს.

ეს დაამძიმებს სიტუაციას, თან ძალიან. მე ვფიქრობ ეს იქნება კომპენსაცია იმ ალიყულისა, რაც რუსეთმა მიიღო 2008წ. აგვისტოს ომის შემდეგ და განსაკუთრებით ბოლო თვეში ობამას რუსეთში ვიზიტის და ბაიდენის საქართველო-უკრაინაში ვიზიტის შემდეგ. ეს იქნება იმ ომის კომპენსაციაც, რომელსაც რუსეთი აპირებდა საქართველოში და არ გამოვრიცხავ, რომ ისევ აპირებს.

ბაიდენის ვიზიტმა ნათლად დაადასტურა, რომ ომის საფრთხე ძალიან მაღალი იყო. იმდენად მაღალი, რომ ბოლომდე მისი გაქარწყლება არ მომხდარა. ჩვენ კვლავ ვართ დიდი საფრთხის წინაშე, თუმცა თუ რუსეთი ვერ გაბედავს კიდევ ომს ამ ზაფხულს, ის ზემოთთქმულ გეგმაზე აუცილებლად იმუშავებს, რათა ანტიპრევენციული დარტყმები მოგვაყენონ. სიტუაცია უფრო დაამძიმონ და თემა უსაშველოდ გაწელონ. ანუ შექმნან რიტორიკა, დაუსრულებელი რიტორიკა ამ თემებზე.

ჩვენ შევედით ძალიან რთულ გადამწყვეტ ეტაპში იმპერიასთან ბრძოლის გზაზე. ეს იქნება გაცილებით დამქანცველი გზა ჩვენი თავისუფლების და ტერიტორიული მთლიანობისკენ, თუმცა ამის გავლა შესაძლებელია და ჩვენ ეს ასეთი ძლიერი პარტნიორის მეშვეობით შეგვიძლია.

ბაიდენის ვიზიტმა გამოკვეთა ჩვენი ფუნქცია, რომელიც ამ გეოპოლიტიკურ არეალში უკრაინა შავი ზღვა, კავკასია, შუააზია ჩვენს ერთერთი სერიოზული ლიდერის როლს აყალიბებს. ამიტომაც ჩვენზე მოთხოვნა, რომ გავაძლიეროთ დემოკრატიული ღირებულებები, იქნება ძალიან მკაცრი და თუ გვინდა ჩვენ ეს ყველაფერი მივიღოთ, უნდა ვისაუბროთ ამ ენაზე, ამ დემოკრატიულ ენაზე. ამას არ მოსთხოვენ აზერბაიჯანს კარგა ხანს, ამას არ მოსთხოვენ შუა აზიას, ამას ჩვენ მოგვთხოვოენ და ჩვენ ეს უნდა გავაკეთოთ. ჩვენ უნდა ვისაუბროთ ამ ენაზე, ჩვენ სხვა ალტერნატივა არ გვაქვს.

ფსონი საკმაოდ მაღალია, რომელიც ჩვენზე დაიდო. ეს ამერიკამ დადო და ევროპა უკან გადაიწია, რაც კონდოლიზა რაისმა აღნიშნა კიდევაც 2008წ. სექტემბერში. მათ ევროპას მოუწოდეს, საქართველოსკკერნ, მაგრამ მათ შეძლეს ის, რაც შეძლეს. ამიტომ დღეს ნათლკად გამოჩნდა, რომ მთელი ინიციატივა ამერიკამ თავის თავზე აიღო. ეს ინიციატივა სავარაუდოთ ქარტიის სიცოცხლისუნარიანობაში გამოიკვეთება. უახლკოეს მომავალში მოხდება ქარტიის დებულებების განხორციელება, ვინაიდან ეს ის ლოგიკაა, რაზედაც ბაიდენმა ისაუბრა. სხვა ლოგიკა არ არსებობს. მე მაინც ვფიქრობ, რომ რუსეთი კავკასიაში თვითმკვლელობით დაასრულებს თავის არსებობას და ეს სხვაგან არსად არ შეიძლებოდა გაკეთებულიყო გარდა საქართველოსი. ეს თვითმკვლელობა რუსეთმა თავისთავს გამოუტანა და ამაზე ჩვენ დავწერეთ, თუ რატომ მოხდა ეს.

http://joaoscorner.blogspot.com/2009/07/blog-post_24.html

შეგიძლიათ აქ იხილოთ.

რუსეთის თვითმკვლელობა კავკასიაში

თუ რუსულ ქართულ და რუსულ კავკასიურ ისტორიულ სამართლებრივ ანალიზს გავაკეთებთ შევამჩნევთ, რომ რუსეთის დღევანდელი პოლიტიკა საქართველოს და კავკასიის მიმართ, აბსოლუტურად განსხვავდება რუსეთის კავკასიაში შემოსვლის პოლიტიკისაგან.
1783წ., როდესაც რუსეთმა გააფორმა ტრაქტატი საქართველოსთან ამის შემდეგ მთელი 18 წელიწადი პრქტიკულად მოანდომა იმას, რომ საქართველო დაესუსტებინა. ეს ფაქტები შესანიშნავად აქვს ასახული ივანე ჯავახიშვილს თავის პატარა წიგნში "რუსეთ საქართველოს ურთიერთობები მე-18 საუკუნის მეორე ნახევარში", რომელიც ეხლა გამოქვეყნდა პირველად. კომუნისტების დროს მას დღის სინათლე არ უნახავს. რუსეთმა პრაქტიკულად კრწანისის ომი ირანთან შეთანხმებით მოუწყო საქართველოს და ერეკლეს დიპლომატიამ ეს საკითხი ჭამა. ეხლა რაც შეეხება თემის მთავარ შინაარსს. რუსეთის იმპერიის მაშინდელი და დღევანდელი პოლიტიკური მოქმედებები რადიკალურად განსხვავებულია. მე-19 საუკუნეში, რუსეთმა მიიღო საქართველოს მხრდაჭერა, რაც გახდა საფუძველი იმისი, რომ რუსეთი კავკასიაში შემოვიდა. შემოვიდა, და დღევანდელი მდგომარეობით, რუსეთის გეოპოლიტიკური მოქმედების ცენტრი არის კავკასია. ტერმინიც კი დამკვიდრდა მედვედევ-პუტინის მიერ. პრიორიტეტულად სასიცოცხლო მნიშვნელობის ტერიტორია რუსეთისათვის. თუმცა, რუსეთმა 90 -იანი წლებიდან პრაქტიკულად მოახერხა და შექმნა საქართველოს დაკარგვის უდიდესი საფრთხე, რაც ასევე დაკარგვით დასრულდება. ეს ისტორიული კანონზომიერებაა, თუ რატომ მოგახსენებთ.

რუსეთის შემოსვლა დაიწყო დაქუცმაცებულ საქართველოში. ჯერ მათ შემოიერთეს ქართლ კახეთი, 1801წ. იმერეთი, 1810წ. გურია 40 იან წლებში, სამეგრელო 1857წ. სვანეთი 1870წ. აჭარა და ახალციხე 1878წ. შეიძლება თარიღები ცოტა შემეშალა, მაგრამ იდეა არის ის, რომ მათ დაიწყეს საქართველოს გაერთიანება. ნუ იმ სისაძაგლეების ფონზე, რასაც ეკლესიის გაუქმება, ენის დავიწყება და.... თავად ეს იდეა, საქართველოს გაერთიანების, არის ჩვენი ისტორიული იდეა. ამიტომ მოკავშირეობა, მიუხედავად ასეთი სასტიკი მოპყრობისა მაინც შედგა. საქართველოს დახმარებით, მათ შეძლეს მთელი ჩრდილო და ამიერ კავკასიის დაპყრობა. ანუ საქართველო იყო ის ქვეყანა, რომელმაც დაუშვა და შემოუშვა რუსეთი კავკასიაში. საქართველოს მოკავშირეობის გარეშე რუსეთს ეს ძალიან გაუჭირდებოდა. თავად მოკავშირებაა გეოპოლიტიკური მიზნების შესრულების მთავარი მამოძრავებელი. ანუ რუსეთის მაშინდელმა ხელმძღვანელობამ აქცენტი გააკეთეს მოკავშირეობაზე და ამით შეძლეს კავკასიაში შემოსვლა.

დღეს რა გვაქვს სახეზე. დღეს პრაქტიკულად რუსეთმა საქართველოსთან ასეთი მტრობით, გაიკეთა ხარაკირი. ის აუცილებლად წავა კავკასიიდან და ეს იქნება აუცილებელი, ისტორიული ლოგიკა. ვინაიდან კავკასიაში ყოფნის, დარჩენის მთავარი პირობა არის მისი ცენტრალური სახელმწიფოს-საქართველოს მოკავშირეობა. თუ საქართველო უარს იტყვის ამაზე, დამპყრობელი აქედან მიდის. იძულებით რა თქმა უნდა ვერ მკვიდრდება. ეს იყო მთელი ჩვენი ისტორიის ლოგიკა. ან თუ საქართველო იბრძვის და ებრძვის იმპერიას, მაშინ ის აქ ვერ მკვიდრდება.

ჩემთვის აბსოლუტურად გაუგებარია რუსეთის პოლიტიკა ჩვენს მიმართ, ბოლო 15 წლის განმავლობაში. მან ყველაფერი გააკეთა, რათა მოეხდინა მისი, როგორც სახელმწიფოს დისკრედიტაცია ქართველების თვალში. დაწყებული 89წ. 9 აპრილიდან პრაქტიკულად რუსეთმა ყველა ნაბიჯი, რაც გადადგა ჩვენი მიმართულებით იყო შუასაუკუნეობრივი და ნეგატიური. დღევანდელი რუსეთი ძალიან ჰგავს 1915-17 წლის მეფის რუსეთს, მეთოდებით და მენტალობით. ასევე ბოლშევიკურ რუსეთს. პრაქტიკულად არაფერი შეუცვლიათ თავიანთ პოლიტიკაში, რაც გამოიწვევს მის გეოპოლიტიკურ მარცხს კავკასიაში. რუსეთმა დაუშვა კარდინალური შეცდომები, რომელიც მე-19 საუკუნის რუსეთს არ დაუშვია. მან იმ პერიოდისათვის საკმაოდ თნამედროვე მეთოდებით შეძლო საქართველოს მეკავშირეობის შეძენა, რაც ამ რუსეთმა დაკარგა. არადა საქართველოს გარეშე, კავკასიაში სიტუაციის შენარჩუნება შეუძლებელია. მან არჩევანი გააკეთა ისეთ კვაზი სახელმწიფოებზე, როგორიცაა ჩრდილო ოსეთი, აფხაზეთი, ყაბარდო ბალყარეთი, ადიღე.... ეს კვაზი სახელმწიფოები არის სწორედ რუსეთის მარცხი. მან დაკარგა მთავარი მეკავშირე. შესაბამისად, ის დაკარგავს კავკასიას. 93წ. შემდეგ რუსეთს ჰქონდა უნიკალური შანსი, რომ მოეხდინა საქართველოს ინტეგრაცია რუსეთში. წინააღდეგ შემთხვევაში აბსოლუტურად გაუგებარია აფხაზეთის ომის შედეგები, გამსახურდიას გადატრიალება, ასევე ცხინვალის რეგიონი. საქართველოს შემორიგება ადვილად იყო შესაძლებელი ამ ტერიტორიების საქართველოში ინტეგრაციით. რუსეთმა ყველაფერი გააკეთა პირიქით და საქართველოს კურსიც 1998წ. შეიცვალა. სტამბოლის შეთანხმების შემდეგ. რუსეთმა აგვისტოს ომით, პრაქტიკულად ხარაკირი ჩაიტარა კავკასიაში. შეუქცევადი გახადა რა ნატოს გაფართოება და ამ გაფართოების დაინტერესება დღეს აშშ-ის მხრიდან ძალიან გაძლიერებულია. ამ ხარაკირის ნაწილია ამ კვაზი სახელმწიფოების აღიარება, რაც იყო იმ შეცდომების გვირგვინი, რაც პრაქტიკულად რუსეთმა 1993წ. დან დაუშვა. ისტორიული გამოცდილებით, საქართველოს გაერთიანების ეროვნულ ისტორიული იდეა დარღვეულ იქნა რუსეთის მიერ. ანუ მან დაუშვა კარდინალური შეცდომა, რაც აუცილებლად მას დააკარგვინებს კავკასიას. მოსალოდნელია უფრო საშინელი შედეგები, რომელიც შესაძლოა დადგეს და მას ეწოდება რუსეთის დაშლა.

გაუგებარია რატომ წარმოიდგინა რუსეთმა რომად თავი და ჩვენ რატომ წარმოგვიდგინა კართაგენად. მაშინ როდესაც ამის არავითარი აუცილებლობა არ იყო.

საინტერესოა თავად რუსული დიპლომატიის ფლიდობა, რომელმაც სწორედ ამ თვითმკვლეობის დასაწყისად შეიძლება მივიჩნიოთ.

ჩვენს ისტორიაში უკვე 200 წლოვანი გამოცდილება დაგვიგროვდა რუსულ დიპლომატიასთან ურთიერთობის. მხოლოდ ერთი გამოცდილება შემოგვრჩა. რუსული დიპლომატიის ფლიდობა და სხვათა შორის, ეს მხოლოდ ჩვენი გამოცდილება არ არის. პირველი იურიდიულ-დიპლომატიური ურთიერთობა 1783წ. მოხდა. გეორგიევსკის ტრაქტატით. ფლიდობა 1801წ. ალექსანდრე I-ის მანიფესტი ქართლ კახეთის სამეფოს გაუქმება და რუსული მმართველობის დაწესება იყო. ერთმა საუკუნემ ლოკალურ აჯანყებებში და საბოლოო ჯამში შეგუების პროცესში გაიარა, მაგრამ 60-იანელების და ილია ჭავჭავაძის უიძლიერესი ეროვნული მოძრაობის გამო, შემონახულ იქნა ჩვენი ეროვნული იდეა თავისუფლებისა და ერთიანობისა. 1907წ. აგვისტო. სოც-დემოკრატების მიერ ილიას მკვლელობა, რომელიც განხორციელდა სწორედ მაშინ, როდესაც ილია ჭავჭავაძეს, მაშინდელი დუმის სენატორს, სერიოზული საკითხები ჰქონდა დაყენებული რუსეთის ხელისუფლების წინაშე, რაც საქართველოს ავტონომიიის მინიჭებას ემსახურებოდა. ასევე მის მიერ ხორციელდებოდა ეროვნულ დემოკრატიული პარტიის შექმნა. ანუ სერიოზული პოლიტიკური მოძრაობის ჩამოყალიბება. მკვლელობა სწორედ რუსეთზე ორიენტირებულმა და რუსეთის სოც. დემოკრატიული პარტიის ქართული განაყოფის მიერ განხორციელდა.

1920წ. 7 მაისი ხელშეკრულება რუსეთთან. ნეიტრალიტეტის შეპირება საბჭოთა რუსეთისთვის და ინგლისელების დახმარებაზე უარის თქმა, რომლებიც ძალიან დაინტერესებული იყვნენ კავკასიით. ისევ ნდობა რუსეთისადმი და ისევ 1921წ. 25 თებერვალი. ინგლისის დახმარებით, ჩვენ შევძლებდით დამოუკიდებლობის შენარჩუნებას მინიმუმ მეორე მსოფლიო ომამდე. თუმცა ისევ რუსული ნდობა. უარი რეალურ დახმარებაზე, რასაც ინგლისელები გვთავაზობდნენ. ამ ხელშეკრულებით და ფლიდობით, საბჭოთა რუსეთმა, დაიკავა აზერბაიჯანი, სომხეთი 1920წ. შემოდგომაზე და მოადგა საქართველოს. მეთოდები იგივე. შულავერის მთავრობა, ცხინვალში ოსური ბუნტი და 25 თებერვალი. მთავრობა გაიქცა. ჟორდანიას ეროვნულმა გვარდიამ, რომელმაც 1918წ. 24 ივნისს (საბედისწერო დღეა ჩვენს ისტორიაში ამ დღეს დაგომისის ხელშეკრულებაც გაფორმდა) მოახდინა ნოე რამიშვილის გადატრიალება მთავრობის თავმჯდომარეობიდან. 70 წლიანი ჭაობი. 90 იანი წლები. ეროვნული მოძრაობა. 91წ. რუსული გეგმით ხელისუფლების დამხობა, ისევ რუსული ფლიდობა, შევარდნაძის დასმა, მაგრამ გარანტიების მიღება აფხაზეთის და ცხინვალის სახით. სამშვიდობოები. გაყინული კონფლიქტი. ისევ შეპირება, ესენგე, კოლექტიური თავდაცვის ხელშეკრულება ესნგ-ს ფარგლებში, შეპირება ტერიტორიების დაბრუნებაზე, ისევ ფლიდობა, ისევ ტყუილი. 2004წ. მკაცრი კურსი ნატოსკენ, ევროპისკენ, რუსული ბაზების გაყვანისკენ და ტერიტორიული მთლიანობის შენარჩუნებისკენ. ისევ რუსული ფლიდობის მცდელობა, მაგრამ ამჯერად აღარ ვენდეთ. ამჯერად უარი არ ვთქვით აშშ-ის დახმარებაზე, კურსზე. დიპლომატიურმა ფლიდობა ამოვიცანით, როგორც იქნა 200 წლის მანძილზე.

ისევ 21 წლის მცდელობა, მაგრამ ამჯერად სასურველი მიზანი არ დადგა. ვერ მოახერხეს ვერც კურსის შეცვლა, ვერც აშშ ის დახმარებაზე უარი, ვერც ნატოსკენ სვლის შეჩერება, მაგრამ მოახერხეს გახლეჩვა ქვეყნის. გაააქტიურეს თითქოს მინავლული მე-5 კოლონა. იბრძვიან ყველა ხერხით. თუმცა ამჯერად მოხერხდა მათი ბინძური მიზნების გაცხადება. ამჯერადაც ცდილობენ, რომ გავიმეოროთ ის, რაც მანამდე. დღეს ჩვენ რუსეთს აღარ უნდა ვენდოთ. გვემუქრებიან, პროვოკაციებს აწყობენ, ათას სისაძაგლეს აკეთებენ, მაგრამ ჩვენ დღეს გვყავს რუსეთზე 10 ჯერ ძლიერი მეკავშირე. ჩვენ მოვახერხეთ, რომ ეს მოკავშირე დაინტერესდა კავკასიით. ჩვენი ისტორია ინტერესების კონფლიქტია. ამიტომ აუცილებელია, რომ არცერთი ნაბიჯი უკან. თუ ჩვენ, შევძლებთ რუსულ ფოჩიან კანფეტებზე უარის თქმას, ჩვენ შევძლებთ ყველაფრის დაბრუნებას და ოკუპანტების განდევნას. საკმარისია, ვისწავლოთ, ჩვენი მტერი. არავითარი კომპრომისი რუსეთთან. ეს ეხება ხელისუფლებასაც და ეს ეხება საზოგადოებასაც. ორივე ინსტიტუტს შეუძლია სასიკვდილო ზიანის მიყენება. ამიტომ ყველა უნდა გაერთიანდეს ამის წინაარდეგ. ჩვენ არ გვაქვს ახალი 25 თებერვალი. რუსებს ეს უნდოდათ. სიბრიყვეა, ის რომ გიორგაძეს აქ ვერ მოიყვანდა ხალხი არ აირჩევდა.... შევარდნაძე არანაკლები სახელგატეხილი იყო, მაგრამ ჩამოვიდა. შეუცნობელია ძალნი პრ-ისანი.
ჩვენი შიდა პრობლემები უნდა დარჩეს ჩვენს გადასაწყვეტად. ისტორია მეორედება. 21წ. ისტორია, მაშინდელი პოლიტიკური განლაგებები როლების შეცვლით იგივეა. მაშინაც ავიღეთ დასავლეთის კურსი, მაგრამ მერე როდესაც ინგლისელებს უარი ვუთხარით დახმარებაზე ძალიან გავიკვირდა, დასავლეთმა ხმა რომ არ ამოიღო 25 თებერვალზე, არადა ყველაფერი ჩვენით გავაკეთეთ. ჩვენ ვთქვით უარი ამ ყველაფერზე და შედეგიც ლოგიკური იყო. დღეს ეს არ გავაკეთეთ და დახმარებაც მივიღეთ. აი ეს არის განსხვავება.

აქვე მოვიყვან ნიცშეს იგავს "ასე იტყოდა ზარათუსტრადან". სულის სამი გარდასახვის შესახებ, ცოტა ალეგორიულ პლანში. უნდა მოვიშოროთ აქლემის სინდრომი, "მე მინდა" ეს ლომის მახასიათებელია და არ გვიღებენ, არ გვეხმარებიან, არ ვუნდივართ, გადაგვაგდეს, გაგვყიდეს.... ამ მე მინდასთან არის ძალიან სუსტი. ჩვენ, ჩვენს ისტორიაში, უნდა გადაჭრით ვთქვათ, ჩვენ გვინდა დასავლეთთან. აქ მერყეობა, სწორედ რუსის სურვილია. ისტორიული მეხსიერება, მხოლოდ იმას გვეუბნება, რომ რუსეთის ნდობა არ შეიძლება. რუსეთის ნდობა უნდა დაიმსხვრეს ჩვენს მეხსიერებაში. ჩვენ ეს ვცადეთ, ვცადეთ უამრავჯერ. შედეგები მივიღეთ საშინელი. ამიტომ უდრეკ ნებასთან, უდრეკ ნებელობასთან ყველაფერი მარცხდება. რუსეთიც დამარცხდება და თუ რატომ, ჩვენ შეგვიძლია დავაჩქაროთ ეს ყველაფერი, ვინაიდან რუსეთი უშვებს კარდინალურ შეცდომებს კავკასიაში. ომი, სამხედრო ძალა, ეს არის უკანასკნელი მოჰიკანი სიტუაციის შენარჩუნების და პოზიციების განმტკიცების. ეს არის დიდი სისუსტე და იძულება, ვინაიდან, რუსეთის სიდიდის ქვეყანას ეს არ უნდა სჭირდებოდეს. რუსეთი ხაფანგშია მომწყვდეული და საქართველო მისი აქილევსის ქუსლია კავკასიურ პოლიტიკაში. თუ ჩვენ შევძელით ამ ქუსლის მზის სინათლეზე გამოტანა, ეს იმას ნიშნავს, რომ ზუსტი დამიზნებით, შეგვიძლია ამ ქუსლში ისრის გარჭობა, რაც მის სიკვდილს გამოიწვევს. არაფერი ახალი არ არის იმაში, რომ იმპერიების მიერ ჩვენი დაპყრობის შემდეგ მისი მომხრეები არსებობდენნ, მაგრამ მტკიცე ნებას, ყველა იმპერიის დამარცხება შეუძლია.

23.07.09წ.

Friday 17 July 2009

ობამას მოსკოვის ვიზიტი და რუსების ჟესტების ენა

ვერ ვიტყვი, რომ ობამას მოსკოვის ვიზიტი დასრულდა. ის გრძელდება და მისი ბოლო აკორდი შეიძლება ბაიდენის საქართველოში ვიზიტმა არ დაასრულოს.

ობამას მოსკოვის ვიზიტმა კიდე ერთხელ დაადასტურა, რომ საქართველო, როგორც გეოპოლიტიკური მოთამაშე შემდგარია. მისი თავისუფლების ხარისხი ძალიან მაღალია და ის არ არის მხოლოდ ჩვენი ზრუნვის საგანი, არამედ ის მსოფლიო თანამეგობრობის ზრუნვის საგანიცაა მისი გეოპოლიტიკური მნიშვნელობიდან გამომდინარე. საქართველოს დამოუკიდებლობა და თავისუფლება არ არის თვიმკმარი, ის არ არის ჩაკეტილი მხოლოდ საქართველოს სასაზღვრო სივრცეში, არამედ ეს თვისუფლება სცილდება მის საზღვრებს და სწორედ ჩვენს დამოუკიდებლობაზეა დამოკიდებული ამიერკავკასიის და შუააზია-უკრაინის დამოუკიდებლობაც.

საქართველოს დამოუკიდებლობიდ დაკარგვა და რუსულ სივრცეში დაბრუნება ავტომატურად გამოიწვევს შუა აზიის, უკრაინის და ამიერკავკასიის დამოუკიდებლობის დასამარებას და ამას კიდევ ერთხელ გაესვა ხაზი. სიმბოლურად ობამას მინიშნება საზღვრების გადაუხედაობაზე და სუვერენიტეტის ქვაკუთხედზე, სწორედ ამის მიმანიშნებელი იყო.

გადაჭარბებული იყო ის ემოცია, რომელიც ამ სიტყვებმა გამოიწვიეს, ვინაიდან რუსების მხრიდან მას დაუპირისპირდა ჟესტების ენა, რაც პუტინის დილის საუზმის დროს სამოვარის ჩექმით გაღვივებაში გამოიხატა. ეს სრულიადაც არ არის რუსული ტრადიციული სამზარეულოს ატრიბუტიკა. ეს რუსული დერჟავის სამხედრო სამზარეულოს ატრიბუტიკაა პარტიანკის სურნელებით შემკული და ამის სურნელი შესთავაზეს ობამას. თუმცა ეს ჟესტების ენა რუსებს ამით არ დაუსრულებიათ. ობამას ოკიანისგაღმა გადაფრენისთანავე, მედვედევი ცხინვალს ესტუმრა და რუსული პარტიანკის სურნელოვანი ჩექმის ჟესტი, კიდევ ერთხელ დაადასტურა.

გადაუჭარბებლად ვიტყვი, რომ ის მცდელობა, რაც პუტინმა დილის საუზმის დროს ჟესტების ენით გამოხატა, ცხინვალში მედვედევის განუცხადებელი და ფარული ჩასვლით გაფერმკთალდა და იმაზე მიანიშნა, რომ ეს ჩექმა, რომლითაც სამოვარს უბერავდნენ საგანგებოდ შეკერილი ჩექმაა და არა პარტიანკის სურნელით გაჟღენთილი. ეს არ არის ის ჩექმა, რომელსაც სტალინი იხმარდა, ან პეტრე პირველი. ეს მედვედევის ზომის ჩექმაა. ძალიან პატარა ჩექმა, რომლის ეფექტურობის მოხდენასაც ასე ცდილობდა პუტინი. ქვეცნობიერად გამჟღავნდა, რომ პატარა კაცის ჩექმაა, რომელსაც არ შეუძლია მიწაზე დიდი მოცულობა დაიკავოს, თუმცა, ვფიქრობ კრემლის პრშიკების მიერ ამ ჟესტების ენის ფორმულირებისას, გამორჩა უმნიშვნელოვანესი დეტალი. მედვედევმა არ დააანონსა თავისი ცხინვალური ვიზიტი, რამაც ეს ენა მარტივ მამრავლებად დაშალა. ერთის მხრივ მოსკოვში ამ ჟესტების ენას თითქოს წარმატება ხვდა წილად, მაგრამ ცხინვალში ჩასვლამ ამ ენის დისკურსი დაშალა, ვინაიდან გაქარწყლდა ამ ენის ჩანაფიქრი. 2 მიზეზის გამო:

1. ცხინვალში ჩასვა გაკეთდა ობამას გამგზავრების შემდეგ დაუანონსებლად.

2. ჩექმის ჟესტი გადაფარა ამ უსუსურმა ვიზიტმა კოკოითთან.

უკეთესი იქნებოდა ჩექმის ჟესტი დარჩენილიყო თვითმყოფადად. უბრალოდ გაიყიდნენ, გაიყიდნენ ძალიან იფად და ვერც ამ ჩექმის ჩანაფიქრი შესრულდა. რა ექნა უბედურ მედვედევს და დღეს მერკელთან გაიქცა, რათა ეთქვა ნაბუკო გაზს საიდან მიიღებს არ ვიცი და ვნერვიულობ ამაზეო. არ გვანერვიულებს ნაბუკოს პროექტიო. არადა გაიქცა მერკელთან. გერმანიაში.

დასავლეთმა არ მიმართა ჟესტების ენას, ადამიანურ ენაზე გააფორმა ნაბუკოს ხელშეკრულება სტამბულში, რომელსაც სამი სტუმრად მიწვეული ადამიანი აკვირდებოდა, ნატოს წარმომადგენელი, ევროკავშირის წარმომადგენელი და რატომღაც სააკაშვილი. აქ უკვე ნათელი გახდა ის ტექსტი, რომელიც ამერიკის პრეზიდენტის მოსკოვურ ვიზიტს კონტექსტად გასდევდა. თქვენ მოგიწევთ იმ დაცვის ხაზთან შეგუება, რასაც ნატო გაუკეთებს ნაბუკოს პროექტს და ეს სტამბულის ვიზიტზე ნატოს წარმომადგენელმა განაცხადა სიტყვიერად, ხოლო ამერიკის პრეზიდენტმა საზღვრების ურყეობის ფორმულაში განათავსა.

ვფიქრობ, ეს განუცხადებელი ცხინვალის ვიზიტი არ არის მოსკოვის ნების ურყევობის მიმანიშნებელი. გარკვეულწილად ეს რუსეთისთვის დიდი საფრთხის მომასწავებელია. დროში ეს მის უკანდახევას გამოიწვევს. არაცნობიერად ეს გამოუვალი სიტუაციის განმტკიცებას ემსახურება, მაგრამ გამოუვალი სიტუაციის. რუსეთს პრაქტიკულად ერთადერთი შანსი აქვს სახის შენარჩუნების, რომ უკან დაიხიოს, როგორც პოლიტიკურად ისევე იურიდიულად. ის ამას ცნობიერ დონეზე არ აკეთებს, მაგრამ ის ამას ჟესტების ენაზე, ქვეცნობიერად გამოხატავს. ის ვერ ამხელს ამ ნებას, რომ მას შეუძლია ცხინვალში ჩასვლა, რუსეთის პრეზიდენტი ჩადის ცხინვალში მაგრამ ჩუმად, განუცხადებლად. ის ამ ჩასვლით ხაზს უსვამს რუსულ ჩექმას, რომელმაც მოსკოვში სამოვარი გააღვივა, მაგრამ ეს ჩექმა ცუდად აღვივებს. ძალა აღარ აქვს.ამ ჩექმას თავისი თავის აღარ სჯერა რატომღაც, და უბრალოდ არ უნდა ეს შეიმჩნიოს. ეს ცხინვალის ვიზიტმა გამოაჩინა.

ვის მიმართაა ეს ჩექმა ძლიერი? საქართველოს მიმართ, მაგრამ ეს საქართველოც უკვე სხვაგანაა, აღარაა მარტო, რომ ეს ჩექმა ეყოს. მთელს გეოპოლიტიკას ეს ჩექმა ვერ ჰყოფნის, ამიტომ რუსული ჟესტების ენაც, გაღვივებული სამოვრიდან და ცხინვალის ვიზიტემდე მხოლოდ დროში იმის მზადყოფნას გამოხატავს, რომ ის უკან დაიხევს. მისი მშველელი გერმანიაა მხოლოდ და ისიც (მედვედევი) ამ გაცნობიერებულ თუ გაუცნობიერებელ მარცხს გერმანიაში ჩაჰყავს დღეს. ერთადერთი ადგილი, სადაც ფიქრობს რომ მოუსმენენ, მაგრამ მოუსმენენ კი? ეს ბიჭები (მედვედევი და პუტინი) გეოპოლიტიკას არ აკეთებენ. ეს ბიჭები საკუთარ ფულს უფრთხილდებიან. იმ ფულს, რომელიც ძალაუფლების ტკბობის საფუძველი და საშუალებაა. ამიტომ ვეღარ აღვივებს რუსული ჩექმა სამოვარს და ცხინვალშიც ქურდულად მიიპარებიან.

17.07.09წ.
ირაკლი მარგველაშვილი
Joao

Wednesday 8 July 2009

იქნებ ამიწონოთ ჩემი კუთვნილი თავისუფლება

(ნაწილი მეორე)

ფრთხილად მკითხველო! ეს ტექსტიც სვენებით საჭიროებს წაკითხვას, ვინაიდან ეს მეორე ნაწილია ჩვენი წერილის ”იქნებ ამიწონოთ ჩემი კუთვნილი თავისუფლება”. ამ ტექსტის გრამატიკა, ბუნდოვანია, ვინაიდან ის თქვენი გრამატიკაა, აღმოჩენილი გრამატიკა, რომელიც შექმენით იმ მეტაენაში, რომელმაც თავისუფლების არჩევანის პასუხისმგებლობა დაგაკისრათ და დაგატეხათ თავზე, საიდანაც გაქცევას ცდილობდით, თუმცა თქვენ შეცდით. რატომ? ქვემოთ იხილეთ.

ვისაუბროთ თავისუფლებაზე, როგორც ენის არჩევანის გრამატოლოგიაზე, სადაც მნიშვნელოვანი კოდირებებია, არაცნობიერი ინფორმაციაა და ეს ინფორმაცია ჩვენთვის მოწოდებულია, როგორც ეგზისტენციალური ინფორმაცია ერის სიცოცხლიუნარიანობის და თავისუფლების შესანარჩუნებლად. მთავარი ამ გრამატოლოგიაში არის ის, რომ ეს შენახულია, ეს ნატარებია და ჩვენამდე მოსულია ასეთი ინფორმაციის სახით, რომელიც სხვადასხვა გამოვლინებებში გვხდება. ამ ინფორმაციის მოწოდებამ, ამ გრამატოლოგიამ თავისთავად შექმნა თანამედროვე კრიზისი ჩვენს მენტალობაში. მეტაენაში შენახული ინფორმაცია რთულია, ძნელია და მისი გაგება გარკვეულ წინააღმდეგობებს იწვევს, ვინაიდან ინფორმაციამ ჩვენს ცნობიერში არაცნობიერიდან ამოაღწია.

შეიძლება ამ პროცესისთვის განვიხილოთ სხვადასხვა ეგზისტენციალური დრო, რომელიც ჩვენს ისტორიაში დამდგარა. საინტერესო ამ მხრივ არის მეოცე საუკუნის ოთხმოცდაათიანი წლები, ვინაიდან აქ მთავარი თავისუფლების არჩევანი და პასუხისმგებლობა ავიღეთ 1991წ. 31 მარტს.

ამ თავისუფლების არჩევანმა და პასუხისმგებლობამ ბევრი წინააღმდეგობა გამოიწვია, უამრავი იგავი გაააქტიურა და გარკვეული გრამატოლოგიური პრობლემებიც შეგვიქმნა არაცნობიერ არჩევანსა და გაკეთებული არჩევანის, მიღებული გადაწყვეტილების მართებულობის კუთხით. სწორედ ამ არჩევანის შემდეგ დავიწყეთ იმაზე ფიქრი, რამდენად მართებულად იყო ეს არჩევანი გაკეთებული.

საქართველოს თავისი ისტორიის მანძილზე არასოდეს არ ჰქონია ისეთი საყოველთაო არჩევანის გაკეთების პრაქტიკა, როგორიც 1991წ. 31 მარტს გაკეთდა. სწორედ ამ დღეს მოხდა არჩევანის გაკეთება თავისუფლებასა და მონობას შორის. ეს საყოველთაო არჩევანი იყო. მანამდე და მათ შორის 1918წ. 26 მაისსაც ეს არჩევანი ასეთი საყოველთაო არ იყო. შესაბამისად პასუხისმგებლობას სწორედ იმ ხალხს აკისრებდნენ ვინც მოცემულ სიუჟეტურ დროში ამ თავისუფლების არჩევანის სათავეებთან აღმოჩნდებოდა. მიუხედავად იმისა, ესენი მეფეები იყვნენ, თუ 1918წ. ხელისუფლება. მცირეოდენი სიმშვიდე ისადგურებდა ამ პასუხისმგებლობასთან მიმართებაში და მიუხედავად იმისა, რომ ეს პასუხისმგებლობა გავაჩნდა მაინც შესაძლებელი ხდებოდა პირადი პასუხისმგებლობის მომენტი მიჩქმალული ყოფილიყო და არაცნობიერში ღრმად გადასროლილი.

აბსოლუტურად საწინააღმდეგო რამ მოხდა 1991წ. 31 მარტს, საერთო სახალხო რეფერენდუმი კითხვით ”გსურთ თუ არა საქართველოს დამოუკიდებლობის აღდგენა 1918წ. 26 მაისის აქტის საფუძველზე”.

შეიძლება ითქვას ამ საკითხზე არჩევანის გამოხატვა 2 ჯერ მოგვიწია 1990წ. 28 ოქტომბერს, როდესაც საქართველოს ხელისუფლება ჩაიბარა ზვიად გამსახურდიას ბლოკმა ”მრგვალი მაგიდა - თავისუფალი საქართველო”, რომლის პროგრამის ძირითადი დებულება სწორედ დამოუკიდებლობის მიღწევა იყო. როგორც ზემოთ ვთქვი 1991წ. 31’ მარტის რეფერენდუმი, უკვე კონკრეტული პირადი პასუხისმგებლობის აღება იყო და პირადი არჩევანი. ამის შემდეგ ჩვენ ამ თავისუფლების უსაფრთხოებასაც მივეცით ხმა 2008წ. 5 იანვარს, ნატოში შესვლაზე თანხმობა განვაცხადეთ.

ჩვენთვის საინტერესო ამ შემთხვევაში არ არის ამ ფაქტების იურიდიული ასპექტები, არამედ მენტალური არჩევანია. შეიძლება ითქვას, დროში ეს გამოჩნდა, როგორც თავისუფლების გაუცნობიერებელი არჩევანი. ეს იყო დაფარული კოდირებული არჩევანი თავისუფლებაზე, რომელმაც რამდენიმე თვეში სამოქალაქო ომამდე მიგვიყვანა. ყველა ის ფაქტი, რაც ამ ომს წინ უძღოდა, ჩემის აზრით მხოლოდ შექმნილი პროტესტის გარეგნული ფასადი იყო, ხოლო ძირითადი პროტესტი, სწორედ იმ პასუხისმგებლობამ გამოიწვია, რა არჩევანიც 1991წ. 31 მარტს ქართველმა ერმა გააკეთა.

ყველა ადამიანმა, ვინც მონაწილება მიიღო ამ რეფერენდუმში აიღო პირადი პასუხისმგებლობა ამ თავისუფლებაზე. სწორედ ამ პასუხისმგებლობის აღებამ დააფრთხო და შეაშინა, ვინაიდან შეიქმნა განცდა, რომ ის თავად გახდა გადაწყვეტილების მიმღები და თითოეული ადამიანი, ვინც ეს არჩევანი გააკეთა დადგა იმ საფრთხის წინაშე, რაც ამ თავისუფლებას რუსეთის იმპერიიდან დაემუქრა. ამ საფრთხის წინაშე დამდგარი პიროვნება, იძულებული გახდა როგორმე მოეცილებინა ის ადამიანი, ვინც ამ არჩევანის შეთავაზება გააკეთა. ეძებნა ისეთი ადამიანი, რომელიც მის პასუხისმგებლობას თავად აიღებდა თავის თავზე. მოიძებნა კიდევაც, ჯაბა იოსელიანი, თენგიზ კიტოვანი, თენგიზ სიგუა, ედუარდ შევარდნაძე და საბჭოთა ელიტა. სწორება მათზე გაკეთდა.

რეფერენდუმის მონაწილე ცდილობდა ილუზორული ფარის შექმნას ამ პასუხისმგებობაზე, ამ შიშზე და ძრწოლაზე იმპერიის მიმართ. ძალიან საინტერესოა ზოგადი ფრაზის ჩამოყალიბება, რომელიც 1991წ. 22 დეკემბერის შემდეგ გაჩნდა. ეს ისტორიული თარიღი არის პასუხისმგებლობის მოცილების მცდელობის და რუსეთის იმპერიის რღვევის თარიღი, რომლის შემდეგაც ყველა რესპუბლიკამ სსრკ-ს შემადგენლობაში მიიღო დამოუკიდებლობა. მაშინ გაჩნდა ასეთი ფრაზა: რატომ არ შეიძლებოდა ჩვენც მათსავეთ მიგვეღო დამოუკიდებლობა, ერთ მშვენიერ დღეს გაგვეღვიძებინა თავისუფალ სახელმწიფოში. ვფიქრობ საინტერესო დისკურსია. ეს მოსაზრება-ფრაზა ნათლად გამოხატავს იმ პასუხისმგებლობიდან გაქცევას, რომელიც 1991წ. 31 მარტს რეფერენდუმში მონაწილეობით აიღო მასში მონაწილე ადამიანებმა. მთელი შემდეგი პერიოდი 1991წ. 22 დეკემბრიდან ჩვენს მენტალობაში სწორედ ამ პასუხისმგებლობიდან გაქცევის მცდელობაა და ეს გაცევა შეიძლება დავყოთ ეტაპებად.

1. პასუხისმგებლობის თავიდან აცილების აქტიური ფაზა, რომელსაც სამოქალაქო ომი მივუძღვენით.
2. სამოქალაქო ომის შემდეგ შევარდნაძის კომუნისტური დისკურსის (1991წ. 31 მარტის რეფერენდუმის პასუხისმგებლობაზე) ჩანაცვლება და მცირედი სიმშვიდე.
3. 2003წ. ”ვარდების რევოლუციის” შემდეგ ამ პასუხისმგებლობისკენ მიბრუნება, მხოლოდ იმ პირობით, რომ ეს პასუხისმგებლობა აღებული 1991წ. 31 მარტს, ერთ პიროვნებას, არჩეულ პრეზიდენტს ეკუთვნის.

პირველი ეტაპი 1991წ. 22 დეკემბრიდან 1993წ. 31 მარტამდე გაგრძელდა და ის დაგვირგვინდა ამ არჩევანის შემთავაზებელი პრეზიდენტის (ზ. გამსახურდიას) სასიკვდილო აქტით, რომელზეც კათარზისიც არ გვიგვრძვნია. ეს იყო ჩვენი აღებული პასუხისმგებლობისაგან განთავისუფლების იძულებითი აქტი.

ჩემთვის დღესავეთ ნათელია, 1991წ. რეფერენდუმზე აღებულ პასუხისმგებლობის შიში, იმდენად ძლიერი იყო, რომ ავირჩევდით ნებისმიერ პიროვნებას, ვინც შემოგვთავაზებდა ამ არჩევანის შემთავაზებელი ადამიანის მოშორებას და ამ პასუხისმგებლობისგან ხსნას. ის მეტაენა, რომელიც ამ არჩევანის სახით შემოგვთავაზა ზ. გამსახურდიამ იმდენად გაუგებარი და გრამატოლოგიურად იმდენად ბუნდოვანი და საშიში აღმოჩნდა, რომ მზად ვიყავით ყველაფერზე წავსულიყავით, ეშმაკსაც კი შევკროდით, ოღონდ ეს ყველაფერი თავიდან აგვეცილებინა. არჩევანიც შესაბამისი იყო. ჯაბა იოსელიანი, თენგიზ კიტოვანი, თენგიზ სიგუა, ედუარდ შევარდნაძე და საბჭოთა ელიტა მთელი საბჭოთა დისკურსი, მთელი საბჭოთა მენტალობა წარსდგა ჩვენს წინ და ჩვენ ეს მივიღეთ, ვინაიდან მათ ილუზორულად გადავაბარეთ ეს პასუხისმგებლობა, რომელიც ავიღეთ 1991წ. 31 მარტს.

გადავაბარეთ, თავიდან ავიცილეთ ამ არჩევანის მიერ გამოწვეული პასუხისმგებლობა. ეს რომ ასე იყო, ბევრი ფაქტი ადასტურებს ამას. 1991წ. სამოქალაქო ომის საწყისი 1991წ, 2 სექტემბერს ”დემოკრატიული ღირებულებების” შელახვა გახდა, ე.წ. ”მიტინგის დარბევა”, ხოლო სამოქალაქო ომის შემდეგ მსგავსი ფაქტი არაერთხელ, ათეულობით დაფიქსირდა, თუმცა ამაზე პროტესტი აღარ ყოფილა, ვინაიდან ამ სამოქალაქო ომის მთავარი ბაზისი, სწორედ პასუხისმგებლობისგან გაქცევა იყო და არა დემოკრატიული ღირებულებების დარღვევა. ეს იყო ავანტიურისტების (იოსელიანი, კიტოვანი სიგუა, შევარდნაძე, საბჭოთა ელიტა) მიერ ილუზორული შეთავაზება აღებული პასუხისმგებლობის გადაბარებაზე, რაზედაც თანხმობა განვაცხადეთ. ამის ქვეტექსტი, ამ ყველაფრის კონტექსტი იყო შემდეგი ფრაზა: რატომ არ შეიძლებოდა ჩვენც მათსავეთ (სხვა საბჭოთა რესპუბლიკებივით) მიგვეღო დამოუკიდებლობა? ერთ მშვენიერ დღეს გაგვეღვიძებინა თავისუფალ სახელმწიფოში? რაში გჭირდებოდა ეს აქტიურობა და ზედმეტი მოთხოვნები. ამ ”გადაბარების” შემდეგ სრულიად დაგვავიწყდა ის ღირებულებები, რის გამოც თბილისი დავწვით.

ასე დადგა თავისუფლების არჩევანის პასუხისმგებლობისგან ”განთავისუფლებული” ადამიანებისათვის ილუზორული სიმშვიდის ხანა 1993წ. 31 დეკემბრიდან 2003წ. 23 ნოემბრამდე. შემდეგ სხვა ფაზაში გადავედით. ეს ზურგზე მოკიდებული პასუხისმგებლობა გადავაბარეთ ერთ კაცს, დღევანდელ პრეზიდენტს. სწორედ მას ავკიდეთ ეს პასუხისმგებლობა, რომელიც ჩვენს მიერ იქნა აღებული 1991წ. 31 მარტს.

ამ თავისუფლების არჩევანზე ხელმოწერის შიში კვლავ ძლიერია. პასუხისმგებელი იმპერიის წინაშე, ჩვენს წინაშე, ჩვენი მომავლის წინაშე ერთი კაცია, რომელმაც დაიწყო ამ თავისუფლების არჩევანში ქმედება და კვლავ ”მოგვატყუა”. კვლავ გავაკეთეთ არჩევანი და ეს არჩევანი უკევე დასავლეთისკენ მისწრაფებაა, ნატოში შესვლაა, რაც ქვეყნის უსაფრთხოების და მშვიდად ცხოვრების გარანტია უნდა გახდეს. ჩვენ ამაზეც ავიღეთ პასუხისმგებლობა 2008წ. 5 იანვარს პლებისიტზე, სადაც დასავლურ კურსს, ნატოში შესვლას მივეცით ხმა, მაგრამ იმპერიის მიერ ამაზე საშინელმა აგრესიულმა რეაქციამ ისევ დაგვაფრთხო. ისევ ვცდილობთ გავექცეთ პასუხისმგებლობას. იმპერიის რეაქცია უმწვავესი იყო. ომი დაგვიწყეს 2008წ. აგვისტოში. ტერიტორიები დაიპყრეს და მაშინვე გავიხსენეთ 2003წ. ჩვენს მიერ აღებული პასუხისმგებლობის ერთ კაცზე გადაბარების მენტალური არჩევანი. ეხლა ყველაფერი მისი (პრეზიდენტის) ბრალია. არ დაიცვა ბალანსი დასავლეთსა და რუსეთს შორის, ვერ აგვაცილა ომი. მერე რა, რომ ჩვენ ნატოში შესვლას ხმა მივეცით, მერე რა, რომ დასავლური კურსი ავირჩიეთ და რუსეთი სწორედ ნატოს გაფართოებას ეწინააღმდეგება და ამაზე საშინელი აგრესია აქვს? 2003წ. ხომ მან აიღო ჩვენი წილი პასუხისმგებლობაც. ეს ხომ მას გადავაბარეთ. აი დისკურსი, რომელიც მოქმედებს, რომელშიც გვინდა კვლავ გამოვშუშდეთ, ისევე როგორც გამოვშუშდით 1993წ. 31 მარტიდან 2003წ. 23 ნოემბრამდე კომუნისტურ- პარტოკრატიულ-ნომენკლატურულ დისკურსში.

რუსეთის მიერ ტერიტორიების დაპყრობა მისი (პრეზიდენტის) ბრალია და არა რუსეთის. მაშინ, როდესაც მეორე ფაზაში, 1993წ. სიმშვიდეში ამ პასუხისმგებლობის ”გადაბარების”, მისგან ”განთავისუფლების” ილუზიაში მყოფებმა ჯაბა იოსელიანს, თენგიზ კიტოვანს, თენგიზ სიგუას, ედუარდ შევარდნაძეს და საბჭოთა ელიტას არ მოვთხოვეთ პასუხი აფხაზეთის და სამაჩაბლოს დაკარგვაზე. ვინაიდან ჩვენ პასუხისმგებლობა ”აღარ გვქონდა”, მიუხედავად იმისა, რომ იმაზე 10 ჯერ მეტი ტერიტორიები დაიპყრეს რუსებმა, ვიდრე ეს მოხდა 2008წ. აგვისტოში.

აქ საუბარი არ გვაქვს იურიდიულ, პოლიტიკურ ან სხვა სახის ქმედებაზე და კონკრეტულ ფაქტებზე, ან ვინმეს გამართლება არ გამართლებაზე, აქ საუბარი ჩვენზეა, ჩვენს პასუხისმგებლობაზეა, ჩვენს წილი თავისუფლების არჩევანზეა, იმ არჩევნაზე, რომლისგანაც გაქცევას ასე საშინლად ვცდილობთ და მთელი ეტაპები გავიარეთ ამ პასუხისმგებლობისგან თავისდასაღწევად.

ერთს კი ვიტყვი. 1993წ. 27 სექტემბრის სოხუმის დაცემის შემდეგ (ჩვენს მიერ არჩეულმა ავანტიურისტებმა) შემოგვთავაზეს ბანერი ”აფხაზეთი ჩვენი ტკივილია”, ”სამაჩაბლო ჩვენი ტკივილია”. ჩვენს დავკმაყოფილდით, იყოს ტკივილი, სადღაც. მთავარი ხომ ისაა, რომ ფიზიკურად ამ ტკივილს ვერ ვგრძნობთ, ფიზიკურად არ გვტკივა. რა მოხდა 2008წ. აგვისტოში, რატომ ავყვირდით? რატომ დავაბრალეთ ერთ კაცს ყველაფერი? იმიტომ ხომ არა, რომ ეს ბანერი ჩვენს გულში შევიდა და ის გვეტკინა ფიზიკურად? თუ ისევ გაგვახსენდა და მივუბრუნდით ჩვენს წილ თავისუფლების პასუხისმგებლობას? იმიტომ ხომ არა, რომ ისევ დადგა ვებერთელა იმპერიიის წინაშე მარტოდმარტო ჩვენი წილი თავისუფლებაზე აღებული პასუხისმგებლობა?

დიახ, მეგობრებო. დამთავრდა ბანერის დრო, ეს ტკივილი ფიზიკურია უკვე. 1991წ. 31 მარტს გაკეთებული არჩევანის პასუხისმგებლობა ისევ ჩვენი გახდა. ის სხვას ვერ გადავაბარეთ, ის ჩვენია, მას ვერ ამოვჩეხავთ დამოუკიდებლობის აქტიდან, რომელიც მენტალური ხელმოწერით გავაკეთეთ. ჩვენ მარტოდმარტო, ჩვენი წილი პასუხისმგებლობით ვდგავართ უბოროტესი იმპერიის წინაშე და ვითხოვთ ჩვენს წილ თავისუფლებას, რომელზეც პასუხისმგებლობა ავიღეთ. აი ამიტომ ვკივივართ, აი ამიტომ ვაწყობთ აქციებს, ისევ ვცდილობთ ამ არჩევანისგან გაქცევას. ეს ჩვენს შეგნით ხდება. ეს არაცნობიერში ხდება, რომელიც უამრავ ფაქტებს იფარებს წინ და იმით აპელირებს. ილუზიაში ვართ. ჩვენ უკვე მივიღეთ ის პასუხისმგებლობა და მას ვერავის მივსცემთ. ის ჩვენს შვილებს და შვილიშვილებს გადაეცემა. ეს მემკვიდრეობითი პასუხისმგებლობაა. ვერ გავიქცევით. ეს არჩევანი ”ქართლის ცხოვრების” ტექსტის ნაწილია, რომელშიც თითოეული ჩვენგანი შევედით ჩვენი პასუხისმგებლობით, ჩვენი არჩევანით თავისუფლებისადმი, ჩვენი არჩევანით დასავლეთთან ინტეგრირებისათვის. ეს უკვე ისტორიაა და იქედან ვერაფერს ამოვჩეხავთ. იქ ჩვენი, ჩვენი თაობის, ჩვენი ეპოქის გენიალური ხელმოწერა დაფიქსირდა. ამის ამოშლა ვერ მოხერხდება, ამიტომ ტყუილად ვცდილობთ, ტყუილად ვფართხალებთ. ვერ გავიქცევით, ვინაიდან ჯერ არ მოხდარა ისტორიიდან რაიმე ტექსტი ამოშლილიყოს. დიახ, ბატონებო! თქვენ აგიწონეს თქვენი კუთვნილი თავისუფლება. შეცდით?!


8.07.09წ.